Мама Тифа и Жава раскрыла пасть в устрашающей улыбке, заметив их компанию.
– А-а, Анфиса и Шева! Здравствуйте, соседки. А что это у нас за прелесть?
Она наклонилась над Пионой. Пиона понюхала воздух своим острым носиком и сразу же свернулась в клубочек.
– Ну-ну. Не бойся меня, малышка. Как нас зовут?
– Это Пиона и ее дедушка, – отрезала Шева.
– Меня зовут Кондрат. Я живу в Норе за Старым Дубом. А вас?
– Меня зовут Камилла, мы с мальчишками и моим мужем живем в Белой Пещере. Если присмотритесь, то над водопадом, впадающим в озеро, сразу ее найдете. Оттуда открывается прекраснейший вид… Всё и вся как на ладони.
– А с нашего дуба тоже все видно, – пискнула Шева.
Мама неодобрительно зыркнула на нее. Камилла продолжила:
– Приятно видеть вас всех. Это мои сыновья Тиф и Жав.
Волчица вытолкнула вперед двух светло-серых волчат.
– А мы уже знакомы, – пропищал Жав.
– Здравствуйте, мальчики, – улыбнулась мама. – Тиф, как твоя лапка?
– Уже лучше! Шева еще не так хорошо кусается, ха-ха-ха!
Все, кроме Шевы и Пионы, рассмеялись.
– Думаю, нам уже пора подходить к сцене, – проговорил дедушка Кондрат. – Пиона, возьми у дедушки свою форму… Где тут можно присесть?
Пионе дали красную хлопковую сумочку. Шеве стало очень любопытно, как выглядит форма Пионы. В ее реквизите формы не было – она хотела пойти в своем любимом синем костюме, но мама запретила, сказав, что неприлично ходить два дня подряд в одном и том же. «Глупое правило!» – пищала Шева, пока мама одевала ее в темно-зеленое бархатное платье с белым воротничком. Это платье ей, впрочем, тоже нравилось. Вчера мама поинтересовалась, с чем Шева хочет выступать. Но та, конечно, не стала рассказывать – ей хотелось сделать маме приятный сюрприз и показать, как искусно она умеет командовать светлячками. Мама не стала возражать, так что банку с Виго, маленький коврик и скатерть со звездочками Шева приготовила сама.
Они вчетвером заняли места рядом с Леди Камиллой и волчатами.
Первым выступал мышонок Йоль. Он был одет в крошеное, как и он сам, кимоно, расшитое бледными листьями. У самой сцены его папа подал ему бархатный сверток. Йоль поднялся на сцену и вытащил оттуда флейту. Вдохнув полное кимоно воздуха, он заиграл. Мелодия была такой же простой и изящной, как и его наряд. Со скамеек не раздавалось ни звука. Из-за ветра казалось, что даже Тополь тянется своими исполинскими ветвями вниз к Йолю, чтобы листочками ловить его нежную музыку. Зрители начали раскачиваться туда-сюда на своих местах, словно маятники. Как только прозвучала последняя нота, тишина взорвалась аплодисментами.
Йоль слегка поклонился, покинул сцену и вернулся на свое место во второй ряд.
После Йоля выступали Тея и Лукреция. Они были лучшими подружками и старались все делать вместе. Вместе они подготовили