Ну, она все-таки старалась купить к свиданию хотя бы дорогие презервативы, слава богу, – они появились в продаже. А ведь не было раньше никогда. Белые, черные, красные, синие, ребристые, с усиками и бороздками, с пупырышками, ароматные, ультра-тонкие – Лена искала все новые разновидности этого товара секс-индустрии – потому что Олег их ненавидел, но всякий раз соглашался попробовать «что-то новенькое»…
Дома она по-прежнему ночевала «через раз», вечно ссылаясь на Алину. И однажды гром таки грянул. Мать не поленилась ночью добежать до квартиры Алины, и, не найдя там дочери, устроила ей грандиозный скандал. О том, какую трепку задали ей потом дома, Лена Олегу рассказывать не стала, но он и сам догадался о чем-то по ее пришибленному виду и уже на следующий день они внезапно, вместо ресторана, отправились на теплоходе на Валаам. Храмов великого архипелага они не видели, выходя из своего люкса (ненадолго) только на ужин в ресторан, да на палубу – вдохнуть ладожского насквозь сырого воздуха, отведя все отпущенное им время двухдневного круиза самой сумасшедшей и оголтелой любви.
Иногда не выходили и в ресторан… В круиз (собирались они наспех) Олег взял с собой полуторалитровую бутыль дорогого виски, «греться», да прихватил на пристани у какого-то рыбака здоровенный пластиковый мешок ладожского снятка – мелкого, кривоватого, сухого. Они пили элегантный двухсолодовый шотландский виски, закусывали русским сивым, сиволапым, видом как алюминиевая стружка, снятком, и смеялись – «от глистов будем вместе лечиться». Лена боялась, что они с Олегом будут умирать от жажды, но – нет, несмотря на всю соленость снятка, пить им совсем не хотелось. Жажда их была другого свойства.
В перерывах Лена читала Олегу вслух избранные места из иллюстрированной фотографиями брошюрки «Валаам», которую всучила ей перед отъездом прозорливая Алина – «Хоть так на остров посмотрите, знаю я тебя…» Обнаженный Олег, с очень довольным видом развалясь на постели, пристроив к себе поудобнее голую Лену с книжкой, лениво слушал эти избранные места.
«…В монастырских питомниках и рассадниках Валаама высаживались семена дубов, сибирских кедров, южных каштанов, лиственниц, лещины, клена. То есть деревьев, не свойственных Карелии», – читала Лена, – «…подросшие деревца рассаживались на острове, в местах, укрытых от непогоды. Прекрасная аллея из 200 лиственниц ведет к Игуменскому кладбищу, на нем растет большое количество кедра сибирского…» Лена смотрела на Олега, улыбаясь, говорила ему: «Видишь, когда тут уже кедры сибирские появились…», тот в ответ расслабленно поднимал красивые брови: «Нечего делать было святым отцам, как видно… ну да, без баб-то, куда время-то девать…» Лена фыркала, ощущая неловкость; противопоставление