От всей души поверить в то,
Что «за забором» вдруг зарделось,
А значит – и у вас должно.
Что пара сотен километров —
И будто в самом сладком сне,
Свобода – истина и ценность,
А не опасность или блеф.
Вам долго верилось в «святое»…
Пора, пора уже б понять!
Ценна ведь правда и такою,
Что век ее бы не видать.
Я понимаю Вас – без веры
Какая жизнь, и смысл какой?
Для этой жажды веры – «сферу»
Ищите Вы в стране другой,
Где вопли «правда!», «идеалы!»
Не так бьют в ноздри чесноком.
Где «ценности» не пахнут салом
Или дешевым коньяком.
Где все серьезно – так, как это
Для тех немногих смельчаков,
Что на Тверской и на проспектах
Кричат «Россия без оков!»,
И где-то ищут лучик света,
Который дома не найдут,
Она должна быть, верю… где-то…
Ищите… Атласы Вам врут.
Но не ищите здесь – от роду
Здесь настоящна только кровь,
А разговоры про свободу —
Как слезы шлюхи «про любовь».
И не всегда, где вера – святость,
И зло совсем не вечно врет.
И не туда «оригинальность»
Совсем бывает заведет,
И не всегда же очевидность
Обманывает ум и взгляд,
А идеалов благовидность —
Тропу мостит бывает в ад.
Решусь сказать без обвинений —
Грешите Вы давно, во всем
«Оригинальностью суждений»,
Как в Пасху поп грешит вином.
Оригинальность, а не правда —
Вот, что частенько Вам важно.
Вам словно кажется забавным
Стоять совсем не «заодно»,
Провокативно и настырно,
В насмешку словно, утверждать
Совсем не то, что очевидно,
Толпу как будто проверять
Парадоксальностью суждений…
Толпа бывает и права.
И верить в то, что некто Герман
Нанял попа Цымбалюка,
Чтоб свежей бабченковской кровью
Залить подъезд и лифт, подвал —
Как будто верить Киселеву,
В те времена, когда он врал,
Про «мальчиков» и про «Бандеру»
(Об этом, впрочем, врал не все).
«Святая» это будет вера?
Ее «одобрил» бы Немцов?
Не он бы матом, русским матом,
Уже давно бы очень крыл
Все эти «взрывы» и «заказы»,
И лоск довольных этих рыл,
Списать как кажется готовых
На «руку