Слева и справа Пат заметила бездверные, но узкие проходы в другие помещения. У окна очень низко, почти у самого пола висел плетеный гамак. На гамаке сидела девушка, которая быстро поднялась при виде гостьи. Все сразу встало на свои места – Патрисия поняла, что это она, Яли, куда более юное создание. А женщина – ее мать.
Пат быстро произвела вычисления. Девушка – ровесница Стара, а значит, ей уже лет шестнадцать. Родители Стара поженились, когда им было всего по четырнадцать, отцу его сейчас тридцать один, ну и матери Яли где-нибудь так же. Значит, она старше Патрисии года на два. Интересно, кто из них с виду моложе? Сравнение будет, должно быть, не в пользу Пат. Иляне взрослеют быстрее, а старятся медленнее.
Но завидовать было некогда, сейчас ее больше интересовала дочь, чем мать. Лицо у Яли оказалось таким же живым, как у Стара, и при виде Патрисии на нем сменилась целая гамма эмоций. Тоненькая, хрупкая, смуглая, с большими чуть раскосыми глазами – она так походила на Стара, словно родная сестра. Ее наряд почти не отличался от наряда матери: светлые брюки под грудь, закрытый верх, только расшитый уже не бордовой, а розовой нитью и без накидки, а ноги босые. Ярко-рыжие волосы почти до пят, бирюзовая лента перехватывает их посередине. Очень красивая девочка, Стара можно понять.
– Яли! – обрадовано произнесла Пат. – Я тебя искала… мне надо поговорить с тобой наедине.
Женщина встала между ними.
– Кто ты, называющая имя моей дочери, если твое имя ей незнакомо?
– Я… я знаю имя вашей дочери от илле, который знаком не только с ее именем, – Патрисии удалось, наконец, взять нужный стиль.
Она взволнованно смотрела на девушку – самой не верилось, что она здесь, на Илии, а перед нею – невеста Стара.
Мать бросила быстрый взгляд на дочь. Та сделала шаг назад и тотчас же замерла на месте. На лице у нее появилось замешательство, а возможно, и страх.
– Не бойтесь, прошу вас, – сказала Пат. – Никто не узнает, о чем мы говорили. Я никогда вас не выдам.
Она повернулась к девушке:
– Я могу говорить при твоей маме?
Яли только коротко кивнула и почему-то опустила глаза.
– Я предупреждала тебя, Яли, – начала женщина, отвернувшись от Пат, – никогда и ничего не проходит безнаказанно, никакое наше слово и действие.
Продолжения не последовало, обе женщины застыли в молчаливом и неприязненном ожидании. Младшая выглядела еще и подавленной. Такой встречи Пат, признаться, не ожидала.
– Какой у вас цвет? – неожиданно спросила мать.
– Разве вы не можете видеть? – удивилась Патрисия.
– Уже