Принтер
Зачем ты тенью тянешь руки из прошлого
Скверной этой шутки, я не улыбаюсь нарочно.
Мне холодно и жутко, но я шагаю дорожкой
Кривой до конечной неизвестной маршрутки.
Поставив жизнь на автономный режим,
И абонент уже давно не абонент.
Ты хоть по сотне полок все порядком разложи,
В библиотеке этой моей книги нет.
И никогда и не было.
Все только чтобы просто доиграть.
Ты можешь гвоздем в гроб себе забить победы,
Ведь только свою смерть ты и умеешь создавать.
Так что плевать, мне незачем уже кричать из преисподней.
Ведь я здесь знаю сотню старых добрых лиц,
Как принтер знает сотню старых копий,
Которые в артерию впились.
Без меня
Под вечер разбудит порывистый северный ветер.
Мы дети, что переиграли больными на улице,
Растворившись ночною тенью, и наш свет незаметен.
Наше небо бездонно, тротила хранит килотонны
И бесконечно хмурится.
Оно нас до сих пор не простило.
И грузом Атланта снова нам давит на плечи,
Когда здесь ничего не вечно.
Рассмотри в полусонных глазах,
Все то, что они отразят – было ли это красивым?
Я себя разменял на участь в печальных снах.
Луна – ты небесная стерва.
Я отдам тебе последние силы,
Все то, что я пороком клеймил в листах.
Но тебе все равно, ведь ты ничего не просила.
Ты уронишь мне в душу слова, чтобы я опознал
Этот труп – часть меня. Потому-то они и не живы.
Не жги мне глаза рассветом пустого дня.
Я отдал тебе свое время, безбожно его растранжирил.
Утром снова отчалит паром, но опять без меня.
Пусти
Пускай
За невинной улыбкой будет на хрип изрываться тоска.
Давай
Я ослаблю ошейник, и черти меня разорвут по кускам.
Смотри –
Это чудо, клянусь, бессчетное чудо света.
Прости,
Мы все корм, нас не жалко, и я всегда помнил об этом.
Я знал,
Мы сложим ладони в нашей порочной молитве.
Назад
Не хочу возвращаться, гуляя по лезвию бритвы.
Скажи,
Я так долго бежал, чтоб потом обессиленно пасть?
Во лжи
Все сгорало под нами, даже уже не дымясь.
Прости,
Нас сожрали, себя соберу из того, что осталось.
Пусти
Меня к выходу, может там жизнь потерялась.
Холод ливней
Давай ты мысленно мне выстрелишь в висок,
Ведь я не знал, что жил на самом деле.
И этот лайнер увезет с остатком все,
Что оставалось ценным в моем теле.
Унылая дуга нейронных волн,
Такая тусклая в сравнении с цветом радуг,
Оставит на асфальте мрачный тон,
Такой неяркий. Может, так и надо.
И