Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972. Антология

«В отделе Бауер, в длинном Суворинском салоне с зеркалами без рам и с обычными венецианскими люстрами, мы пытались пить невкусный чай. Но скоро переходили на золотистое фалерно»[253]. В один из этих визитов произошел пустяковый диалог, неожиданно запечатлевшийся в истории: 25 марта (ст. ст.) Чехов, описывая прелести венецианской жизни, сообщал родным: «Одним словом, дурак тот, кто не едет в Венецию. Жизнь здесь дешева. Квартира и стол в неделю стоят 18 франков, т. е. 6 рублей с человека, а в месяц 25 р., гондольер за час берет 1 франк, т. е. 30 коп. В музеи, академию и проч. пускают даром. В десять раз дешевле Крыма, а ведь Крым перед Венецией – это каракатица и кит»[254]. На следующий день он поправлялся: «Вчера, описывая дешевизну венецианской жизни, я немножко хватил через край. Виновата в этом г-жа Мережковская, которая сказала мне, что она с мужем платит столько-то франков в неделю. Но вместо неделю читай в день. Все-таки здесь дешево. Здешний франк здесь то же, что в России рубль»[255]. Б. Зайцев, хорошо знавший Мережковских, комментировал много лет спустя:

      На почве восторга Чехов в одном письме даже занесся, но не по своей вине. Сбила его Зинаида Николаевна Мережковская. Видимо, в юности она так же все путала, как и в старости, в Париже.

      Ясно видишь, как она, ленивая и слегка насмешливая, со своими загадочно-русалочными глазами, покуривая папироску, вяло тянет:

      – Да, здесь все дешево… Мы за квартиру и стол с Дмитрием платим… Дмитрий, сколько мы платим?

      – Зи-и-на, восемнад-цать франков!

      – Слышите, Чехов… Ну, вот вам. Восемнадцать франков. Разве это дорого?

      Возможно, Мережковский разговаривает в это время с Сувориным и не слышит, как она добавляет Чехову, которого считает немножко тюфяком и провинциалом:

      – Восемнадцать франков в неделю… совсем недорого. Чехов поверил, и хотя сам платил вовсе недешево, отписал в таком духе сестре в Москву. Но на другой день пришлось поправлять[256].

      Парадокс заключается в том, что Мережковские, на тот момент крайне стесненные в средствах, вполне могли обходиться 18 лирами в неделю (конечно, без пансиона[257]) и на фоне их быта размашистое житье Чехова и Суворина смотрелось более чем импозантно. «А хорошо было тогда, в отеле Бауер, за фалерно! С какой радостью я вспоминаю то время!» – писала Гиппиус последнему три года спустя[258]. В этом же отеле Чехов поселил героев своего рассказа, начатого еще до поездки и законченного к 1893 году[259].

      В том же «Бауэре» останавливались Е. Марков[260], М. С. и О. С. Соловьевы с сыном, И. Бунин, В. Злобин, З. Шаховская (во время второй поездки в Венецию) и др.[261] Местный ресторан осуждал герой повести В. Немировича-Данченко «Русский художник в Венеции»: «Ресторан Бауэра в Венеции тогда считался лучшим и, во всяком случае, самым громадным. Теперь я никому не посоветую там есть: долго, дорого и не важно. Лакеи – министры. Не подают, а милости оказывают, и притом на три четверти немцы. Стоит для этого ехать в Венецию!» Скачать книгу