Славик, совсем было собравшийся уходить, вдруг заметил Надечку Дулину на набережной. Он обрадовался, замахал рукой, принялся что-то кричать и впервые пожалел о том, что в самый разгар лета, в июле, теплоход увозит его из родного города. Увозит мимо пляжа, разморенных солнцем людей, мимо утеса, стадиона и окраинных неказистых домишек.
III
Второй день проплывают за бортом теплохода крутые берега. За это время горы явно подросли, подступили ближе, тесня Амур, заставляя его бросаться от одной сопки к другой, бурлить и неистовствовать под скалами. Все реже попадались деревеньки, и все загадочнее были их имена. Верхний Нерген, Нижнетамбовское, Циммермановка, Софийск, Санники… Деревеньки все больше стояли на высоком правом берегу, ютились по склонам сопок, под самым боком тайги, и в каждой из них по очереди Славику хотелось пожить. Сойти с теплохода, постучать в ближний к реке домик и попросить приюта. Почему-то казалось ему, что живут здесь люди непременно отзывчивые, живут интересной жизнью и легко примут его. С любопытством наблюдал он, как встречают и провожают теплоход, как грузят какие-то мешки и выгружают какие-то ящики. Все это в спешке, в сумятице, но весело и деловито. Но особенно любил он наблюдать за лодками, которые подолгу провожали теплоход. С удивительной хищной скоростью, высоко взметнув над водою нос, неслись они по Амуру, и парни в прорезиненных штормовках весело улыбались пассажирам. И в скорости, и в самих парнях было что-то удалое, бесшабашное, что раз и навсегда покорило Славика. А однажды, перед самым закатом, одна из таких лодок, легко обогнав теплоход, полетела алой солнечной дорожкой и скрылась так скоро, словно бы закат вобрал ее в себя…
Сосед Славика, человек уже изрядно поживший и ехавший теперь на Анненские воды поправить здоровье, с любопытством наблюдал за ним.
– Вы, наверное, впервые в этих краях? – наконец спросил он.
– Да, – Славик смутился, потому что все время чувствовал неловкость перед этим человеком. Со стыдом он вспоминал о своей минутной неприязни к нему.
– То-то я смотрю на вас – на месте не сидится, – сосед улыбнулся и кивнул в открытое окно, – вот и я в первый раз так же суетился. Все мне увидеть хотелось, все запомнить. А смотреть здесь есть на что. Вас как зовут?
– Славик.
– Ну а я – Федор Лукич. Будем знакомы.
– Я и вообще на теплоходе впервые, – признался Славик, – на таком вот большом. На реке родился и вырос, а все как-то не получалось.
– Ничего, – успокоил Федор Лукич, – дело это наживное. Может еще и надоесть.
– Что Вы! – испугался Славик. – Мне не надоест. Я себя знаю. Раз теперь понравилось, то уже никогда не надоест.
Федор Лукич улыбнулся и понимающе покивал.
А сумерки сгущались, и не хотелось зажигать свет. В сумерках горы казались еще величественнее и ближе, и над самыми их вершинами тихо мерцали первые звезды. Славик неожиданно загрустил. Память упрямо возвращала