– Позвольте представиться, Фудель Алексей Иванович, – сказал посетитель, снимая с поклоном наимоднейшую шляпу. – Племянник госпожи Терновской к вашим услугам…
Тут уж Пушкин снял шляпу, передумав уходить.
– Чем могу служить? – проговорил Нефедьев, поглядывая на чиновника сыска: дескать, правильно ли себя ведет?
– Дело деликатного характера, – ответил Фудель.
– Тогда прошу ко мне. – И пристав гостеприимно указал на лестницу.
Кабинет пристава 1-го участка Арбатской части, как и тридцать девять кабинетов других приставов Москвы, был обставлен под одну гребенку. Включая портреты царствующих особ над креслом у рабочего стола. Фуделю здесь явно не понравилось. А особенно не понравилось, что за ними увязался некто в черном.
– Позволю напомнить: дело деликатное, – сказал он.
– Это господин Пушкин, наш добрый друг из сыскной полиции, – ласково сообщил пристав, не зная, может ли теперь сесть в свое кресло. – От него никаких секретов, а только помощь и участие.
Фудель пожал плечиками: раз вам так угодно…
– Так что стряслось-то? – напомнил Нефедьев.
Бросив шляпу на приставной столик, Фудель вальяжно уселся.
– Дело в том, господа, что я пришел просить защиты и охраны для моей тетушки Анны Васильевны.
– Что с ней случилось? – опережая пристава, спросил Пушкин.
– Представьте, в новогоднюю ночь выиграла невероятную сумму!
– Где же она выиграла? – не унимался Пушкин.
– Здесь, на Спиридоновской, на рулетке, – ответил Фудель таким тоном, будто не знать о рулетке было невозможно.
– Насколько велика сумма выигрыша?
– Сто… двадцать… тысяч! – Каждое слово звучало, словно удар колокола.
У пристава перехватило дыхание. Это не сумма, а целое состояние. И детям, и внукам хватит…
– Выиграла на рулетке? – спросил Пушкин, будто не мог поверить в такое чудо.
Фудель понимал растерянность полиции.
– Все произошло на моих глазах, – заверил он.
– Мадам Терновская часто играет?
– Да что вы, и карт в руки не берет! На рулетке так вообще впервые оказалась… И такая удача, не зря говорят: новичкам везет… Тем, кто первый раз к столу подходит…
– Невероятная удача, – проговорил Нефедьев и получил от Пушкина строгий взгляд. Сейчас не время для эмоций.
– Терновская получила с рулетки всю сумму и принесла домой? – спросил он.
Фудель усмехнулся:
– Куда еще? Не в сугробе же закопала?!
Вот теперь Пушкин обратил на пристава по-настоящему вопрошающий взгляд. Игорь Львович прекрасно понял, о чем он. И мелко-мелко затряс головой: дескать, никаких денег в доме не находили. Думать нельзя о подобном…
– Сто двадцать тысяч в купюрах сколько места занимают? – спросил Пушкин.
Племянник развел руки, будто показывал размер улова.
– Вот