Александра поправила:
– Вовсе не так. …Оттого, что на неё упали со шкафа её сценки.
Она усмехнулась, припоминая.
Её позабавило, когда все они с выпученными глазами сгрудились у окна, причём Рене от волнения ел без передышки с тарелочки размороженную вишню и совал обеим девицам в рот по очереди совершенно машинально. Он опомнился только когда Лусинда, которой он испачкал её белый галстучек, укусила его за палец.
– Но я не заметила в тебе ничего такого, Бэт.
– Ещё бы. В это мгновение я была абсолютно поглощена твоим видком. – Развеселилась Беатрикс. – В пижаме с лошадками из приданого Рене, лохматая и мрачная, и всё-таки такая красивая, как исхудавший падший Ангел. Ты закричала, что тебе осточертела эта пижама и ты сейчас же её сымешь к такому-то жеребцу.
Рене покраснел, – объективно. Кровь волнишкой прошла под его нежной кожей и подобралась к корням светлых волос. Потупив соломенные ресницы и потирая тяжёлый подбородок, он принялся умолять Александру этого не делать.
Он лепетал басом, что Лисси простудится и это будет на его совести. К великой радости жены и свояченицы он просто не мог поднять глаза.
Александра встретилась взглядом с обеими девицами и притворилась, что непременно избавится от ненавистного одеяния. Она сделала знак негодным девкам, чтобы попридержали Ренюшку.
Бэт и Лу вцепились в него мёртвой хваткой и быстро повесили ему на каждое ухо по парочке вишен, а когда он в отчаянии попытался зажмуриться, стали безжалостно расколупывать ему глазки. И он вдруг тихо сказал – не открывая глаз – Лисси! Как я счастлив, что ты выздоровела. Можешь снять её, если хочешь, только тапочки не снимай, асфальт ещё холодный.
Они все разом засмеялись, даже Рене – тот с некоторым отчаянием.
А ночью случилось это.
Они засели обмыть выздоровление Лис только в девятом часу, потому что сначала ждали Рене из лаборатории, а потом Лусинду – неизвестно откуда. Развлеклись, как следует, потерзали Рене и разошлись по комнатам. А через час Александра услышала – Рене, как бешеный промчался по коридору, она как раз начала засыпать и успела увидеть во сне его рожу с вишенками.
Александра тут же во сне поняла, что произошло. Она сорвалась с постели и выскочила и, впрямь, без пижамы, которую всё-таки сняла по случаю первого июля и выздоровления. И наткнулась, по счастью, не на Рене, а на Лусинду, которая мчалась с валерьянкой в одной руке и кипой полотенец – в другой. Лис успела взять у неё полотенца и, разумеется, наступила на Сарказма, который беззвучно и преданно следовал за Лусиндой, вернее, за валерьянкой.
– Даже я услышала, как он завопил. – Подтвердила Беатрикс.
– Это было ровно год назад.
Беатрикс призналась:
– И потом ещё два раза за два месяца.
Александра потрясена:
– Что?
– Оба