– Святой отец, у него мой кошелёк!
Трепетно относящийся к частной собственности, Дронов спросил:
– Ты уверена в том, что это твой кошелёк, дитя моё?
– Да. Он отобрал его у меня перед тем, как отвести в темницу…
Псевдомонах со скрытой иронией покачал головой.
– Ах, как нехорошо он поступил. А я до сих пор полагал, что все на свете тюремщики честные люди…
Хронопутешественник быстро отстегнул кошелёк и спрятал его за пазуху. Они тут же покинули апартаменты главного тюремщика. Перед тем как закрыть дверь, Дронов выдал прощальную тираду, да так громко, чтобы его хорошо слышали обломы, охранявшие вход в тюрьму.
– Я ухожу, сын мой. Провожать меня не нужно. Хотя это было бы очень любезно с твоей стороны. Стража на входе, я надеюсь, и так пропустит меня. Да поможет тебе сущий на небесах в твоём благородном, и так нужном людям деле, сын мой!
Закрыв дверь, Дронов решительно двинулся к выходу. Его спутница с той же решительностью последовала за ним. Стража почтенно расступилась, удивлённо глядя, то на странного падре, то на, невесть откуда взявшегося, юного тюремщика. Однако если начальник не возражал, то и они, тоже не должны были возражать.
Монах и юный тюремщик беспрепятственно вышли на улицу. Поначалу, шли неторопливо, чувствуя своей спиной пронзительные взгляды недоумевающих увальней. Для них, сейчас, главным было не суетиться, чтобы не вызвать лишних подозрений. Свернули за угол. Ускорили ход. Свернули ещё за один угол, в надежде запутать след. Почти перешли на бег. У Изабеллы, от быстрого движения, с головы свалился берет. Густые волосы рассыпались по плечам.
Дронов понимал, что рано, или поздно за ними будет организована погоня. И тогда девушке не уйти. Нужна лошадь. Это, в данной ситуации, самое быстрое средство передвижения. Несчастную девушку мог спасти только добрый скакун! Но где его взять?
И тут им помог слепой случай. Неожиданно, из тесного переулка, вынырнул случайный всадник. Он заступил им дорогу.
Его властный голос предостерёг:
– Монах, поберегись!
Дронов посторонился…
Глава 2
Пыльная дорога Севильи
По узкой и пыльной улице средневековой Севильи, неторопливой рысцой, двигался всадник. Скакун нетерпеливо перебирал тонкими ногами, стремясь перейти на быстрый аллюр. Но всадник, властной рукой своей, сдерживал его. Мчаться галопом не было необходимости: всадник никуда не торопился.
В нём, за целую милю, можно было узнать рафинированного аристократа. Строен. Гордая посадка головы. Широкополая шляпа с лихо загнутым краем. Высокий лоб. Большие, тёмные, чуть навыкате, глаза. Они смотрели прямо и дерзко. Тонко очерченный, с горбинкой, нос. Выразительные губы, чуть тронутые лёгкой, высокомерной улыбкой. Щегольски ухоженные бородка и усы. Лучи солнца резко оттеняли тонкие, аристократичные черты лица его. Надо признать, что он обладал именно тем типом физиономии,