Учитывая произошедшее вчера, работники музея действовали на диво оперативно. Через двадцать минут после обморока на место происшествия прибыли скорая, пожарная машины, и две машины дополнительного милицейского патруля. Но защищаться было, увы, не от кого. Майор Пенкин поимел госпиталь и болезнь, называемую врачами менингит.
Врачи сказали, что привезли его вовремя. Нервное истощение милицейского организма достигло последних пределов, и шальной вирус, оказавшийся поблизости наизготовку поразил мозг обширно и наповал. Но наша медицина с помощью антибиотика и гемодеза в капельницах внутривенно творит еще большие чудеса. Уже через четверо суток пациент пришел в сознание и самостоятельно сходил на горшок.
Ему выдали стираный больничный халат, грязные тапочки и перевели из реанимации в отделение. Курс лечения предстоял непростой, но опасности жизни уже не нес. Опасались за его мозг, но еще через несколько дней, пациент окончательно пришел в чувство и заговорил с докторами вполне обыденно и правильно.
Верный семейным заветам, Пенкин никому ничего лишнего не рассказывал. А случилось с ним нечто невероятное. Обнаружил майор неожиданно мощное усиление собственных экстрасенсорных способностей. Он научился летать, что было весьма удобно в сложившихся нынче обстоятельствах. Чудо Пенкин творил как всегда легко и с листа, в глубокой тайне от местных недоброжелательных эскулапов.
Майор милиции помнил наставления Дедуни и тайком, тихими безлунными ночами летал в колдовское разнотравье. Напоенная летним теплом обильная зелень предгорий ждала его всего в трех шагах. Просто невероятно, до чего все близко и рядом, когда умеешь летать!
Горы принимали его словно родного. Земля одаривала Колю силой, а ночь покоем и тишиной. Он лечится корешками и цветами тех растений, которых мы к сожалению почти не замечаем, а заметив, уничтожаем безжалостно, называя сорняками и поганками.
Сам госпиталь оказался скромным и привилегированным. Больных в нем насчитывалось намного меньше, чем врачей, личных кабинетов больше, чем начальников.
В окна одноместных палат склоняли ветви плодовые деревья. Запахи больнички перебивал южный, фруктовый аромат. Дорожки в саду для выздоравливающих, переплетались так тесно, что казались нескончаемыми. Уединенность приглашала к размышлениям на известную криминальную тему. Чем Пенкин и занимался каждый божий день.
То, что это и сглаз, и порча, Коля Пенкин понял сразу. Но если бы история оказалась так тривиальна! Начать с того, что если осмотреться внимательно, время в музейном зале развернулось вспять и тылом, чего в материализме не бывает никак.
В свершившемся факте сомневаться не приходилось. Настоящее ограбление произошло в ночь на воскресенье, а для полного обследования помещения Коля прибыл на место преступления в понедельник в обед. Пока с алкашами разобрались, пока план перехвата объявили…
Но