– Мне триста шестьдесят восемь дней, – ответил гордо Пинг Понг, – но у меня уже целых четыре зуба.
Прямо чудеса какие-то, подумать только – Пинг Понгу было всего год и три дня! Невероятно.
Здесь придется остановиться и кое-что объяснить.
Китайцы – очень умный народ. Можно даже сказать, что они самые умные в мире. К тому же это очень древний народ. Они уже существовали на Земле, когда других народов еще и в помине не было.
Именно поэтому даже самые маленькие китайцы умеют стирать. В один год они запросто бегают где хотят и могут разговаривать как взрослые. В два года они умеют читать и писать. В три – решают сложнейшие задачки, которые не всякий наш профессор одолеет. У нас бы таких детей быстренько определили в вундеркинды, а в Китае все дети такие, так что никто не придает этому никакого значения.
Вот почему Пинг Понгумел так изысканно изъясняться и справлялся с самим собой не хуже родной мамы. Но в остальном он ничем не отличался от прочих младенцев его возраста во всем мире. Скажем, он еще не мог обходиться без пеленок и подгузников. Вместо штанов на нем была обыкновенная пеленка, завязанная сзади бантиком, – почти все как у наших детей, не считая, конечно, того, что он по сравнению с ними был большим умником.
Глава восьмая,
в которой Лукас и Джим обнаруживают таинственные надписи
Взошла полная луна, и ее серебристо-белый свет разлился по улицам Пекина. Со стороны дворца послышались глухие гулкие удары гонга.
– Это Яу, час кузнечика, – объяснил Пинг Понг. – Время, когда все маленькие детки в Китае получают свой последний засыпальный рожок. Можно я сбегаю за своим?
– Конечно, конечно, – разрешил Лукас.
Пинг Понг умчался куда-то, но через минуту был уже снова на месте, в руках он держал крошечную бутылку с соской наподобие кукольных бутылочек у нас. Он пристроился на подушечке и сказал:
– Я предпочитаю ящеричное молоко. Оно просто незаменимо для детей моего возраста. Хотя оно, прямо скажем, не слишком-то вкусное, но зато чрезвычайно полезное. – С этими словами он припал к своей бутылочке и принялся усердно сосать.
– Скажи-ка, Пинг Понг, – обратился Лукас к малышу через некоторое время, – а где ты раздобыл нам ужин, да еще так быстро?
Пинг Понг на секунду оторвался от своей трапезы.
– На императорской кухне, – сказал он как бы между прочим, – видите, вон там, рядом с серебряной лестницей, дверь. Она ведет в кухню.
Теперь, при свете луны, эта дверь была хорошо видна. Днем друзья ее совершенно не заметили. Джим прямо-таки рот открыл от удивления.
– И что, ты вот так запросто можешь ходить туда-сюда? – спросил он.
– Почему бы и нет? – ответил Пинг Понг, пожимая плечами, и добавил с очень важной миной: – В конце концов, я тридцать второй ребенок четвертого поколения господина Шу Фу Лу Пи Плу, шеф-повара его императорского величества.
– А разве тебе разрешают брать еду просто так, когда захочешь? – поинтересовался