Они подходят ближе. В колыбели, как и положено, лежит младенец. Веселый здоровый ребеночек месяцев четырех-пяти от роду. Увидев людей, он улыбается, теребит пальчиками край лоскутного одеяльца, бормочет что-то вроде: «Ала, ала, гла…»
– Это… – шепчет Карстен.
– Да, – говорит Десси твердо. – Это то, что мы искали. Размахнись и бей.
– Ты очумела?
– Я – нет. Это ты очумел. Откуда здесь взяться человеческому ребенку? Кто его принес? Как он выжил?
– Не знаю.
– То-то. Ну же, не медли! Привиденьица может быть где-то поблизости.
Младенец заливисто смеется, тянет ручку к бронзовой пряжке на плече у Карстена.
Тот отступает:
– Так нельзя. Ты не предупреждала меня.
– О чем? Я сама ничего не знала.
– Нет. Я не могу так. Считай меня трусом. Давай сама. – Он протягивает Десси топор.
Топор внезапно изворачивается в его ладони и чуть не вывихивает Карстену запястье.
– Не отпускай! – кричит Десси.
Перепуганный Карстен хватается за топорище обеими руками. Но топор больше не подает признаков жизни.
– Ко мне он не пойдет, – говорит Десси. – Это твое дело.
– Железо же… из женской груди…
– Ты не понимаешь. Боевое оружие боится меня, боится Шелама. Думаешь, иначе я взяла бы тебя с собой? Ну же! – умоляет Десси. – Ну вспомни мать, отца, кто там еще был у тебя, о брате подумай… Вспомни, что ты видел здесь, в замке… О чужанах вспомни… Ну пропадем же все, пропадем!
Младенец ковыряет пальчиком в носу.
Карстен заносит топор, закрывает глаза.
Удар.
Глухой стук.
Карстен открыл глаза.
На полу лежит расколотая надвое березовая чурка.
Лезвие топора чисто.
– В задницу тебя! – говорит Карстен.
«Гла!» – отзывается сверху хриплый нечеловеческий голос.
В одно из окошек протискивается белый журавль и, будто ястреб, пикирует вниз, на людей.
Рейнхард узнал бы его. Радка узнала бы его.
Десси его узнать не может – впрочем, это ей и не нужно.
– А теперь беги со всех ног, доменос! – кричит она.
Карстен вновь заносит топор над головой.
Птица, угадав его движение, поворачивает и плавно опускается на пол, загораживая от людей дверь.
– Она… соображает? – шепчет Карстен.
– Да какая разница? Сам соображай давай, как нам отсюда смыться!
– Вторая дверь у нас за спиной.
– Куда ведет?
– Наверх, к бойницам.
– Давай.
Птица бросается на них.
В воздухе свистит топор.
Птица отступает на шаг, кричит протяжно-тоскливо,