Ложась ровными рядами,
Людям путь перекрывали,
Ехать дальше не давали.
А болотный царь старался,
Больше, толще надувался,
Он тучи начал нагонять,
Лес дождём, градом поливать.
Большой кортеж царя Коры
Средь летней, красочной поры
В стихию бедствия попал,
Средь леса тёмного стоял,
Под дождём остановился,
Ждал, чтоб день вновь прояснился.
Но дождь всё лил как из ведра,
И дал команду царь Кора
В дождь, град дорогу расчищать
И путь свой дальше продолжать.
За работу слуги взялись,
Путь расчистить попытались,
Но погода бушевала,
Дело делать не давала.
Они в отчаянье пришли,
О том царю сказать пошли.
И царь к ним выйти поспешил,
Он сам проверить всё решил.
Никак поверить в то не мог,
Чтобы отряд его не смог
Путь расчистить, чтоб в дорогу
К замку, к милому порогу
По лесной дороге мчаться,
В лесу на ночь не остаться.
Но только шторку приоткрыл
И дверь кареты сам открыл,
И ногой земли коснулся,
Как вдруг словно пошатнулся
Мир земной перед глазами,
Всё меняя вновь местами.
Сильнейший ветер вдруг утих,
И прекратился ливень вмиг.
Солнце ярко засияло,
В лесу мирно, тихо стало.
И, оглядевшись царь кругом
В недоумении большом,
Лицом от счастья засиял
И к слугам быстро побежал.
И на ходу им говорил:
«Такой сильнейший ливень лил —
И вмиг солнце засияло,
Непогоду всю прогнало.
Ну, давайте, не зевайте,
Путь быстрей освобождайте.
Дорогу будем продолжать.
Сколько же можно здесь стоять!»
Говорил радостно, спешил,
Ведь всю дорогу в мыслях был
Он с сыном маленьким, с женой.
И был в печали он большой,
Что непогода началась,
Дождём над лесом полилась
И их путь остановила,
Тропы лесом завалила.
Но вдруг солнце засияло,
Настроение подняло.
И он команды подавал
И сам деревья поднимал,
Чтобы быстрее дело шло
И путь-дорогу им дало.
А Болотлен вдали стоял,
За всем спокойно наблюдал,
Лишь улыбался про себя
И выхвалял в душе себя.
Но вдруг чуть вперёд подался,
И удар с ним будто стался.
Он лицом весь изменился
И бежать чуть не пустился.
Там, на руке Коры, огнём
В обрамлении золотом
Кольцо царское блеснуло.
И как что-то полоснуло
Царя болотного внутри.
И «Чёрт его ты побери, —
Он тихо, шёпотом сказал,
В душе впервые простонал:
Я власть большую