Христианская культура, таким образом, основана на признании полного превосходства незримого, вечного над зримым, но временным и тленным. В реальной же, земной жизни священное, относящееся к церкви и ее таинствам, также превосходит все природное, материальное, мирское. Что же касается жизни в миру, то она должна строиться в согласии с тремя христианскими добродетелями: верой, надеждой и любовью, обращенными к Богу и другим людям. Три добродетели позволяют выполнить задачу домостроительства, поставленную перед каждым христианином Апостолом Павлом. Это домостроительство имеет широкий и многообразный смысл, во многом вмещающий в себя смысл всякой культурной деятельности. В первую очередь, Апостол Павел имеет в виду духовное домостроительство, приближающее человека к Богу, но также и благоустроение жизни, способствующее согласию и устраняющее распри и разлад.
Однако сочетание священного и мирского, созерцательного и деятельного, пассивного и активного может по-разному пониматься в рамках христианского учения. С этим связана и неоднозначность трактовки взаимоотношений человека и природы, души и тела, милосердия Бога и его неумолимости и ряд других, важнейших для жизни и культуры вопросов.
Эти вопросы получили разное решение в западноевропейской (римско-католической) и греко-византийской (православной) традиции. Христианство подразумевает, что верующие люди составляют идеальное сообщество, которое стремится к единому благу. Но в чем состоит благо? Это по-разному понимают Восток и Запад. С догматической точки зрения, речь идет о соотношении между земной и божественной природой Христа, о различии между «природой творящей» (творцом) и «природой сотворенной» (твореньем), а также между тем, что сотворено творцом и вторичным твореньем человека. Католический Запад, хотя и считал земную жизнь глубоко греховной, всегда стремился, в конечном счете, к построению «земного града», подобного возвышающемуся над нами «граду небесному». Это было одной из причин того, что борьба за обновление форм жизни стала главной чертой истории Западной Европы. Вместе с тем католическая церковь скоро погрузилась в мирские дела, и даже у самих пап возвышенные цели оказались прикрытием для низменных страстей, что в дальнейшем стало причиной реформации.
Иные взгляды восторжествовали в Византии, где церковь руководствовалась словами Нового Завета: «Богу – богово, а Кесарю – кесарево». Православный Восток не ставил себе целью переустройство земной жизни, но считал ее странствованием, ведущим к жизни небесной как единственной цели. Устройство земной жизни было передано светской власти, которая решала и многие церковные вопросы. Мирское и духовное тем самым разграничивались. Императорская