Коля глотнул таблетки и пошел ждать последствий. Через 10 минут он снова высунулся из окна и злобно обругал всех мне матом.
– Что вы мне за фуфло подсунули!?… Никакого результата
Дальше Коля лег отдыхать и попытался заснуть. Дверцы шкафа резко распахнулись, нижний ящик, где лежало белье, выдвинулся наподобие челюсти.
– Слышь, ты.. – спросил шкаф, – тебе денег надо?
– Так, кому денег не надо? – ответил вопросом на вопрос ошарашенный Коля, приподнявшись на локте.
– А что, разве есть?
– Ну, для хорошего человека никогда не жалко, – ответствовал шкаф, – сейчас напечатаем…
Переполошившись Коля вскочил и побежал к соседу – Чего тебе? – спросил тот, недоверчиво открывая дверь
– Слышь!.. – крикнул Коля. – Деньги нужны? У меня шкаф деньги печатает!..
Сосед спешно вызвал «скорую помощь». Колю на несколько недель увезли.
Паша продолжал вспоминать. После школы никуда не поступив он угодил в армию, в Чечню..
Это была почти дыра в памяти, черный провал, куда заглядывать не хотелось, и которую Паша всегда пытался проскочить, как пролистывают неинтересное место в книге или проматывают фильм.
Он прослужил три месяца. Потом ночью они угодили в мясорубку и из всей команды в живых остался только Паша и еще двое. После госпиталя они обменялись адресами, наговорили друг другу теплых слов и каждого вышвырнуло в свою жизнь.
Через несколько лет, Паша, пытаясь наладить связь узнал, что один повесился, а другой попал в сумасшедший дом. То есть так выходило, что уцелел он один.
Он же жил также сумбурно неопределенно и насыщенно, как перед армией.
Уехал было в Питер, работал там на двух работах, снял комнату, собирался даже жениться, но с девушкой они часто ссорились и Паша периодически срывался от нее обратно на малую родину, а потом приезжал снова. В конце-концов они расстались окончательно…
Здесь у него тоже были женщины, но без особой любви. Одна из них, маленькая и верткая, в два раза меньше его, почти преследовала Пашу. Когда они занимались любовью, она повизгивая крепко вжималась в него плотным горячим телом, желая забеременеть и Паше приходилось скидывать ее. Он ее не любил и последний раз очень плохо с ней поступил, бросив на чужой даче. Он хотел, чтобы она отвязалась.
Иногда Паше казалось, он пережил так много, что смерть давно не за горами, а ходит где то совсем близко, рядом, шаг в шаг, и наблюдает за каждым его вздохом (на войне, как ни странно, подобного чувства не было). В то же время он чувствовал себя молодым и сильным неимоверно. Никакой усталости, этой червоточины гибели иногда предшествующей смерти, он в себе не замечал.
Высокий, худой, с мощными покатыми плечами, в черной дешевой куртке, надетой поверх футболки, в черных джинсах и крупных толстоподошвных кроссовках, он походил