– Мы должны знать, с кем разговариваем и кому столько времени доверяли, – ответил Дэвид.
– Вы все равно не сможете понять, что натворили, – проговорил Карл.
– Кто она?! Скажи наконец!
Карл посмотрел на меня. Я неохотно кивнула.
– Вас это удивит.
Он не хотел говорить. Словно борясь сам с собой, все же вымолвил:
– Друзья, перед вами законная наследница и единственная дочь… графа Джорджа Брустера… Это никакая не Элизабет Тейчер. Ее настоящее имя – Дамана Брустер.
Видел бы ты, дорогой читатель, выражение лиц Дэвида и Питера! Дэвид окаменел. А Пит, наоборот, улыбнулся, даже ожил:
– А я догадывался!
Я сама не понимала, что чувствовала. Да, Питер теперь знает правду о той, с кем разделял постель: это хорошо. Дэвид тоже знает. Да, в моих жилах графская кровь, но я так свыклась с образом Элизабет. А теперь они увидят во мне малолетнюю убийцу…
– Не может быть!.. – наконец выговорил Дэвид. – Она умерла.
– Да, – ответила я. – Ее похоронили… Но трупа и могилы никто не видел. Разве не так?
– Так, но… – сомневался Дэвид. Он по-прежнему был в оцепенении. Питер же сиял, смотрел на меня, словно на ангела.
– Дамана умерла, – сказал он. – Но воскресла со смертью охранника… Моя мать думала, что ты и есть эта малолетняя убийца. Но фамилия, имя и возраст… Как у дочери графа…
– Ты на самом деле убила охранника? – после тяжелого молчания спросил Дэвид.
– Дэвид, ну… – остановил его Карл.
– Не надо. Я отвечу. Да. Убила. Но ты не представляешь, какие круги ада мне пришлось пройти, – призрачным голосом ответила я.
– Ты еще оправдываешься? – возмутился Дэвид.
– Помнится, ты сам ее оправдывал три года назад, когда мы только познакомились. На озере…
– Да! Но тогда я не думал, что она среди нас!
– Что бы это изменило? Вы составили о Дамане Брустер неплохое мнение. Зачем было его портить?
– Ты знал, Карл? – спросил Дэвид.
– Не с начала. Я привез Даману в общежитие, потом сюда пришла полиция… Мы с мамой соврали им. Позже Элизабет все рассказала. Мы ее поняли и простили, что и вам двоим советую!
– Так вот что ты задолжала семье Норрис, – обратился ко мне Дэвид. – Жизнь и свободу?
Я кивнула.
– Получается, – догадался Питер, – мы продали украшения семьи Брустер?! Вот незадача…
– Теперь понял меру своей ошибки? – враждебно и поучительно спросил Карл.
– Да, – с разочарованной улыбкой ответил Питер. – Могли бы выручить больше денег.
Я улыбнулась шутке. Это заметил Карл и вновь рассвирепел:
– Продала украшения матери и улыбаешься?..
– Ты сам виноват.
– Что? Я не просил тебя идти на такие жертвы!
Карл кричал. Но я не стала обижаться, ведь он делал это из благих побуждений.
– Да, не просил, – ответила я, поворачиваясь к нему. – Этого могло не произойти, если бы ты выдал меня полиции. Так