Поясню все же. Французский Бомарше был французским Штирлицем, т. е. французским разведчиком. Так что лучше о князе Ахтарове сказать, что он нашим Штирлицем был, правда уже на отдыхе.
То-то и оно. Впрочем, уж больно по вкусу, как говорится, пришлась наша комедия русская английским боксерам.
Процессия во главе со сказочником, т. е. Христофором Карловичем, подошла к двери в комнату полковника Синякова.
За Бенкендорфом шел управляющий. Шел осторожно и трепетно, но и развязано одновременно.
Бутурлин смотрел в его вихляющую задницу – и его подмывало наступить ногой на его черные бакенбарды. Прежде, конечно, ему пришлось бы наступить управляющему на какую-нибудь фалдину его ног, которые, шаркая по паркету, фрачно свисали с его спины.
Рядом с Бутурлиным шел князь Андрей. Лицо его было непроницаемым. Что творилось с князем Андреем, я не знаю. Он и в столовой зале был в неком подавленном состоянии.
Процессию замыкал дежурный офицер по караулу капитан Миронов Афанасий Никитич. О нем я должен непременно сказать!
Господа писатели детективщики рассматривали это убийство в некотором замкнутом пространстве – и описывали его в так называемом герметичном детективном жанре. Но ведь княжеский дворец был прямо-таки наводнен людьми (целая рота гренадеров в карауле и слуг бессчетное количество!), привидения по дворцу бродили и днем, и ночью – и, самое главное, некими механизмами начинен был этот дворец. Одна парусная комната или голова Наполеона чего стоили!
Но пока мы не о механизмах и привидениях, а о капитане Миронове. Он что так волновался? Ус свой каштановый даже прикусил!
Смерть полковника так потрясла?
Разумеется, потрясла.
Но волнение его было другого рода. Будто чего он боялся, будто чего не учел – и вот все сейчас и откроется. В общем, был весь, как говорится, на иголках.
А его три солдатика? И у них вид тоже был соответственный. Они готовы были и без команды княжеской, и без сыскного слова Христофора Карловича, – тут же, в коридоре, Бутурлина расстрелять! Откуда такая уверенность? Вот загадка – так загадка.
Впрочем, они в карауле у дверей ночью стояли, правда, не в самом коридоре, а перед дверью в этот коридор.
На все эти загадки Жаннет Моне ответит.
Разбуженная шумом она в коридор выглянула, быстро халатик свой горностаев на плечики свои накинула – и первая увидела убитого полковника Синякова Петра Владимировича. И грозного оклика Христофора Карловича – «Никому не входить!» – не послушалась. Вместе с ним вошла в комнату.
Полковник был убит выстрелом в затылок. Но и это еще не все. Мало убийце показалось. Он ему кинжал под самое горло засадил!
– Не трогать! – крикнул Жаннет Христофор Карлович.
– Не буду, – ответила Жаннет и посмотрела… Лучше бы она не смотрела.
Она посмотрела на Бутурлина. Кинжал-то был тот самый. Птицы той черной –