Пунитаялини. Ч. 1. Дон Боррзини

змей. Не советую рисковать. Они очень шустрые, даже пошустрее тебя будут». – «Хи-хи, а я люблю змеек, они – к богатству», – но взгляд настороженный. (Полного торжества не будет. Найду – убью). Махнула рукою: «Всё вы врете, синьор неудачник», – и забегала по комнате в поисках кейса. Прогнувшись, отставив зад – он успел на него плюнуть – заглянула под кровать: «Ну кто же так прячет, малыш. Нет, чтобы закопать на мусорке». (Ага, как будто было до этого. Сука сучная. Циничная тварь – быстренько подкрасила в ванной губы – а как же?! Не забыла пописять на дорожку?!) «Милая, если ты пописяла, то сдерни за собой. Давай и при расставании соблюдать элементарные приличия». Она, в дверях, свирепея: «Чао, идиот, кретин, похотливая скотина. Бай-бай, неудачник!»

      И только когда захлопнулась дверь, Джо дал, наконец, выход чувствам. Сокровища похищены, свет померк, всё погружается во тьму. Теперь главное – не захлебнуться эмоциями. Вот так, – блеванешь от отвращения к себе, и захлебнешься. Утром придет сеньорита прибираться, всплеснет руками, украдкою тронет член, и благопристойно-озабоченно убежит звонить в полицию. Хотя нет, она же может, по нынешним временам, позвонить с мобильного… Тварь! Шлюха! Но какая актриса! Да нет, просто я – полнейший кретин. Внимательнее надо было спектакль смотреть, в лица актеров вглядываться, а не глазеть на костюмы да декорации. Убью суку! «Какая актриса умирает!» – воскликнет, падая и хватаясь за несуществующее сердце… (Так он веселил себя, борясь с отчаянием. И опять, на разные лады: «Сука, шлюха, тварь…") (Если кричать, то, может… Стукачи-соседи позвонят на фронтдеск и сообщат консьержу?) О, как ему сейчас хотелось, чтобы за стеною оказались именно такие, ну, знаете, из этих: «В соседнем номере кто-то так громко храпел всю ночь, мы никак не могли уснуть. Что? А почему это они должны там спать? Э, да вы мне ещё и грубите?! Ну-ка позовите своего менеджера! Фу, какой невоспитанный грубиян, а еще с людьми работает?!»

      Но Крок Гейтора он точно разбудил. Тот, наверное, наблюдал его страдания, презрительно нахохлясь; проскрипел: «Большое спасибо. Спокойной ночи, дурак!» И опять, – спасибо и спокночи. И еще раз. «Загадай желание, – сказано было вдруг. – Загадай желание, олух!» – «Этому я тебя не учил. Наслушался телевизора?!» – рассердился и удивился одновременно Джо. «Загадай, загадай желание… желания», – защелкал Гейтор своим попугаичьим язычком.

      Джо мечтательно зашептал: «Крок, слышишь меня, грязный крокодил? Хотелось бы, чтобы эта шлюшка, циничная тварь – я говорю про ту смазливую воровку – возвращалась к тем, кого обворовала. Слышишь?! Возвращалась. Раздевалась. Становилась на колени. И искренне-искренне молила о прощении. Да-да, именно! – выкрикнул он в ответ на насмешливое покашливание. – Молила, мать её, на коленях и нагишом. Жарко шептала: «Я сделаю всё, что прикажете, лишь бы замять возникшее между нами недоразумение». Представив сценку, Джо засмеялся. Затем, расслабившись в «оковах любви», закончил