– Я знаю, – напомнил ей священник и задумался. – По-видимому, ваш брат уже умер, дорогая Габриэлла. Послание было написано полгода назад, и за это время всякое могло случиться. Сейчас даже неизвестно, что стало с его детьми.
– А этот купец. Где он? Как его зовут? – вскричала аббатиса.
– Мы знаем только, что он из Мекки и зовут его Карим ибн Халид, – ответил дон Боминно. – Больше ничего.
– Дорогая Габриэлла, – начал архиепископ, – вы не должны так расстраиваться из-за смерти вашего брата. Ведь прошло столько времени, и все эти годы вы оплакивали своих близких. И разве ваш добровольный уход из мирской жизни не является доказательством того, что свою скорбь вы до сих пор несете в своем сердце. Я низко склоняю голову перед вами и вашим героическим мужеством: назло нашему королю продолжать борьбу против его незаконных нападок. Но тут вы бессильны. У вас есть теперь явные доказательства того, что никто из ваших близких больше не вернется, а детей уже нам не найти.
Аббатиса Клод молчала. Она отрешенно смотрела на огонь и ничего не слышала. Дон Боминно встал и раскланялся перед ней. Уже направляясь к двери, он произнес:
– Только никому не говорите обо мне.
Аббатиса кивнула головой. За любимым шутом короля тихо закрылась дверь. Мэтр Доне тоже тяжело поднялся из кресла.
– Уже поздно, надо идти спать, – промолвил старик. Он осторожно погладил женщину по плечу и заковылял к двери.
Аббатиса осталась одна. Она еще несколько раз перечитала послание брата, молилась над распятием Христа, ходила по комнате из угла в угол, потом опять молилась и опять читала свиток. Она выучила его наизусть и больше никогда не расставалась с ним. Уже под утро, когда за окном забрезжил рассвет, аббатиса накинула на плечи плащ и вышла на крохотный балкон башни.
За ночь выпал первый снег. Он едва припорошил окрестные холмы и лес. Облака низко висели над землей, и казалось, что их можно даже достать рукой. Аббатиса всей грудью вдыхала чистый пропитанный снегом воздух. После бессонной ночи голова её закружилась, и слезы от тихой печали медленно скатились по бледному лицу.
Спустя некоторое время на внутреннем дворе показались первые слуги. Они разжигали печи, кормили скот, готовили тесто, кололи дрова. Всё, как всегда. Глядя на них с высоты крепостной башни, аббатиса Клод приняла самое важное в своей жизни решение. Она вернулась в комнату, подложила поленья в уже прогоревший камин и отворила дверь. Охрана мирно спала на овечьих шкурах. Только Том с трудом поднялся с пола. Его ноги за ночь отекли и не желали слушаться.
– Принеси мне мои доспехи, Том, и оружие не забудь, – тихо проговорила аббатиса, чтобы не разбудить шотландцев.
Слуга бодро захромал по коридору. Он спешил выполнить распоряжение