Ни слова.
Гончие Казмера попрощались с пекарем и бесшумно удалились.
Кудеснику показалось, что свечи вспыхнули ярче, запахи обрели сладость, тепло вернулось к рукам и ногам, ведь посетители унесли с собой казематный холод.
– Ты поглазеть явился? – сварливо спросил Томху, скрещивая загорелые руки на белом фартуке, обтянувшем округлый живот. Мелкие глазки пекаря терялись за кустистыми бровями, и Горан не мог понять, на что так рассержен обеспеченный человек. – Речь отняло? Эй, покупать будешь?
Горан нерешительно приблизился, осмысливая внезапную встречу.
– Это были гончие?
– А то ты не знаешь? – Томху прищурил глаза и ухмыльнулся.
За спиной пекаря румяным ассорти ютилась на полках выпечка: булочки, косы с вареньем, пирожки, «завертыши» с сухофруктами. Круглые булки ржаного хлеба белели россыпью семян.
– Я прежде не видел гончих в Яруге.
Хмыкнув, пекарь позвал младшую дочь вернуться за прилавок.
– Разыскивают крадуша. – Томху остановился у массивной двери, скрывающей кухню. Окинул презрительным взглядом Горана. – В Яруге учуяли. Что за напасти на наше селение? – и скрылся в темноте коридора.
К посетителю вышла девочка в ярком платье, но с тусклыми глазами и сонными жестами.
– Хлеба? – спросила она, поглядывая с любопытством за окно.
Горан мотнул головой.
– Нет, я деньги забыл. – Развернулся и зашагал, не чувствуя пола, на свежий воздух.
Мимо торговых рядов он спешил, позабыв об Улакаче, компасе, выискивая взглядом лишь крылья плащей гончих. Улица вымерла. Визит мрачных конвоиров остановил шумный дневной ритм селения. Жители спрятались в домах, задёргивая занавески на окнах, с немеющими сердцами ожидая настойчивого стука в дверь. Гончие Казмера, при невзрачной внешности и немногословности, вселяли в людей трепет заточения и мертвящей хвори. Каждый в Царне знал: появление их плащей – верный знак близости крадателя душ.
Горан поднял в небо взгляд. Под рябью туч кружил серпокрылый сокол. Кудесник толкнул доску забора, проворно влез во двор Златы. По лужайке за порогом бродили куры. Отбросив церемонности, Горан повернул ручку двери и ступил в длинный коридор. Полумрак помещения окутал беспокойством. В нос ударил затхлый запах полынных лекарств.
– Злата, – тихо позвал Горан, опасливо оглядываясь на улицу. Паника ускоряла стук сердца. – Злата!
Она возникла на его голос из дальней спальни.
– Горан? – хмуро удивилась, торопливо приближаясь. Юбка синего платья развивалась на ходу, напоминая движением складок покачивание плащей преследователей. – Мы договорились завтра…
– Злата, гончие здесь! – в нервной горячке прошептал Горан, закрывая за собой дверь. – Я столкнулся с ними в пекарне. Они ищут крадуша. Они чуют.
Глаза девочки наполнились