Так вот, когда он вошёл, я, конечно, поднялся навстречу. Он тепло приветствовал меня, улыбаясь, держался очень просто, но одновременно величественно. Он производит впечатление человека сильного, собранного и мудрого. В карих глазах – тепло и доброта. Ребёнку бы понравилось сидеть у него на коленях, а собаке ласкаться у ног…"
«Ведь не для меня написал – для себя. Такого подхалимажа я и своим не позволяю – что про дитя на коленях, что про пса под ними. Подобное только для себя напишешь – от чистого сердца.
Впрочем, он мог догадываться, что не только для себя или для истории пишет. Ведь про наших "радиолюбителей" они знали отлично: всем гостям посольства тамошние сотрудники выдавали открытки с предупреждением: мол каждая комната и сад прослушиваются советскими секретными службами. Еще бы не знать: соответствующие устройства постоянно обнаруживались посольскими в самых разных местах – в каминах, вентиляционных отверстиях, во внутренних перегородках. Но всего не найдешь, поэтому создавали американцы помехи нашим микрофонам, постукивали ложкой по металлу и стеклу во время секретных разговоров. Стукачи американские, смешные люди…
А в тридцать седьмом поймали нашего чекиста с поличным. Чекиста-педераста… Во всех смыслах слова педераста. Обнаружили посольские нишу для размещения микрофона, а вокруг – окурки. Характерные такие, со следами губной помады. Вспомнили сразу, кто из советской обслуги113 губы красит – и вычислили. А потом задержали на чердаке возле той самой ниши, но – по-тихому. Обошлись без официальных протестов – Дэвис запретил. Мол, помешает скандал выполнению его главной задачи: "сгладить те противоречия, которые возникли в советско-американских отношениях во время пребывания на посту посла его предшественника".
Но кроме прослушки была и приглядка. Вся обслуга – советская, по большей части – чекистская, а не каждый чекист – извращенец….»
Сталин вспомнил резиновый член, изъятый у Ягоды, слова про мужеложство в приговоре Ежова ("действуя в антисоветских и корыстных целях совершал акты…"), улыбнулся и добавил:
«Есть конечно и такие. Но мы с ними ведем постоянную и непримиримую борьбу.
А Дэвис – молодец. Редкий экземпляр капиталиста. На свои деньги посольство обустраивал, холодильники-морозильники всякие закупал, на своей яхте в Россию все привозил – и оборудование, и продукты. Причем, не только свою семью –посольских кормил.»
Сталин вспомнил, как ему доложили о вывозе какого-то секретного груза из американского посольства. Потом оказалось, что груз этот – скисшие сливки, почти полтонны. Слишком много оборудования посол установил, провода не справлялись с нагрузкой: электричество постоянно отключалось – бывало и на несколько дней, сливки этого не любят.
Вспоминать о Дэвисе было настолько приятно, что Сталин захотел продлить удовольствие: стал