– Да уж, мы живем в век наскальных рисунков и глиняных табличек. Ты говорил, что у тебя один брат и сестра. Не так уж много.
– Да, но есть еще кузины и кузены, племянники и племянницы, бабушки, дедушки, тети, дяди…
– Сейчас эра цифровых технологий – это звучит как бред. Ты просто не хочешь назвать настоящую причину.
– Скоро увидишь их воочию. Не стоит быть такой нетерпеливой.
– Я всегда была такой.
– Да, ты такая, но раньше это казалось забавным.
Меня чмокнули в нос словно маленького ребенка, и разговор зашел о разнообразии рыбы, живущей в пруду за окном.
Мы посидели около получаса, выпили по чашке кофе, заели его шоколадным лакомством и покинули тихое гнездышко, когда солнце примостилось на вершинах гор, разливая красный свет на скалистые склоны.
Остаток путешествия я пыталась наслаждаться видами. Мы поднимались верх по дороге, и вокруг нас становилось все меньше высокой растительности, взору открывались обнаженные скалы. Они мне смутно напоминали место, где я провела юность, хотя эти воспоминания были связаны не только с красивыми видами. Из-за подавленности после смерти родителей мне не очень удавалась радоваться жизни и красоте природы вокруг. Тогда я ее редко замечала.
Я сделала музыку громче, играла моя любимая песня группы «Hurts». Больше я ничего не расспрашивала, стараясь забыть о волнении. Придется действовать в соответствии с обстоятельствами. В конце концов, состоятельность семьи де Керр не имеет для меня особого значения. Хотя трудно сказать, насколько важна моя обеспеченность в их глазах. Они могут и забраковать нищую невесту. Я хотела верить, что родители, вырастившие такого сына, просто не могли быть плохими людьми. Вот бы и я им понравилась.
2
Открытые двери
«Значит, это и есть Норткерр», – подумала я, едва мы проехали высокие ворота, автоматически открывшиеся перед машиной. Моим глазам открылся двухэтажный белый особняк в георгианском стиле.
«Миленько» – это, пожалуй, подходящее слово для описания его незамысловатой архитектуры. На душе стало легче – они не такие уж зажиточные, как показалось поначалу, успокоилась я.
– Совсем неплохо.
Адам глянул на меня и молча улыбнулся, покачав головой.
– Это не он?
– Нет, это так называемый гостевой дом, он у самой границы семейных владений, обычно посторонние дальше не проходят.
В подтверждение его слов наша машина объехала белый особняк и по асфальтированной дороге покатилась дальше.
Впереди вилась сплошная дорожная полоса.
Волнение опять вернулось: они не только богатые, но еще и скрытные. Впрочем, пора уже это осознать. Адам за весь год, оказывается, вообще мне ничего о себе не рассказал, а я была так поглощена своей любовью к нему, что и не заметила.
– Сколько же еще до вашего «настоящего» дома? – спросила я, начиная слегка раздражаться.
Мне не нравилась его скрытность.
– Еще несколько миль.
Как