Исра хмыкнул, пожал плечами, выдохнул три дымных кольца разных размеров, вставив одно в другое, беззвучно двигал губами, умащивая сигару в зубах. Поднеся трофей к глазам, внимательно следил за секундной стрелкой.
– Три… Два… Один…
Лакированный ботинок уперся в створку зеркальных дверей, ногу слегка дернуло, из-за дверей донесся смачный стук. Карлик, как ни в чем не бывало, сместился на шажок в сторону, глаза невинно рассматривают птичек, левая ножка ковыряет носком асфальт.
Золотые глаза невинно заморгали, на грохнувшую об стену створку двери, стекло жалобно задребезжало, но не разбилось.
Увидев довольную физиономию наставника, проглотил вертевшееся на языке ругательство, желтые глаза уставились на мой лоб, там быстро наливается розовая шишка. Молча обошел его и прислонился к витрине, наблюдая за кружащими облачками дыма.
Исра искоса взглянул в мою сторону, вертикальная складка пролегла меж густых бровей, правая рука задумчиво скребет небритый подбородок. Внезапно широкое лицо посветлело, похлопав по карманам, выудил сигару, протянул мне. Подождал пару секунд, пожал плечами, сигара исчезла, а ее место занял выуженный из закромов сникерс. На лице наставника отражалась мучительная борьба, он еще несколько раз охлопал все карманы, извлек целый ворох разноцветных оберток, разжал кулак, провожая взглядом кружащиеся в воздухе фантики. Вздохнув, переломил батончик пополам, взвесил результат на ладони, что полегче, – протянул мне.
Раздалось дружное чавканье, мимо неслись машины, люди спешили по важным делам. Кажется, мы тоже куда-то неслись сломя голову, или мне это показалось? Карлик неспешно жевал, прикрыв веки от яркого солнца, выковыривал из зубов застрявший арахис, и начинать разговор первым не собирался.
– Ну и зачем?
Карлик раздраженно дернул ухом, но жевать не перестал, глаз тем более не открыл.
– Зачем, я спрашиваю.
Пожевав губами, карлик буркнул неразборчиво, сплюнул и протянул пухлую ручку ладонью вверх, нетерпеливо поманив пальцами.
– Не нравится, – верни сникерс на базу, мне больше достанется.
Я посмотрел на грубую, шершавую кожу ладони, на прикрытые глаза наставника, не веря в подобную удачу. Ждать шоколадку с другой стороны, – долго. Два пальца в рот? Не то, чтобы прямо очень противно, но достаточно долго, да и точность пострадает. Выискав в пересохшем рту всю слюну, что удалось наскрести, на всякий случай приготовился воскресать…
– … Да кто ж тебя такому-то научил! – Вытирая руку о чахлую травку на засохшем газоне карлик, ругался в полголоса, не прекращая бросать обвиняющие взгляды. – Мерзость…
Брезгливо сдувая прилипшие травинки, он удивленно рассматривал ставшую еще более коричневой ладонь. Поднес к лицу, шумно втянул ноздрями воздух, глаза расширились, широкие плечи передернулись, он с ужасом взирал на отставленную