Малыш спал на незнакомце так, будто делал это и раньше, забавная была картина: человек в норе волчицы, мерно дышит, спит, а на его груди, раскинув лапы и уши – спит маленький волчонок. Волчица ещё раз посмотрела на них, какая безмятежность… Почему люди и волки не могут быть вместе? Почему не все люди такие, как этот – она задумалась.
Волчица любила наблюдать за Малышом, как он растёт и крепнет, как всё больше и больше походит на своего отца, ей нравилось смотреть на его игры, как он деловито носится, пытаясь поймать свой хвост, она смотрела на него и улыбалась. Её сын, он будет таким-же сильным, ловким, гордым и смелым, как его отец. Но что же делать с человеком?
Дед не находил себе места от беспокойства. Куда мог деться внук, уже шли вторые сутки, как он ушёл из дома. А ведь пошёл кормить Малыша, как он называл волчонка. Дед понимал, что он заботится и о волчице, потерявшей своего Волка, и она не причинит ему вреда, но, как знать, как знать…
Внук никак не мог смириться с утратой своего серого друга, они стали слишком близки с волком, и даже вместе охотились время от времени. Да, такое практически невозможно, но они с серым стали друзьями. Дед видел, как терзался внук, когда понял, что его волка больше нет. Браконьеры пристрелили его, когда тот «уводил» охоту подальше от своей норы.
Дед видел, как Семён украдкой утирает слёзы и всё всматривается вглубь леса, не мелькнёт ли где серебристая спина. Это было невыносимо больно видеть, но помочь дед ничем не мог.
Каждое утро Семён уходил с плошкой свежего козьего молока для волчонка и куском мяса для волчицы. Он нашёл волчье убежище, что было раньше берлогой огромного бурого медведя, там, в глубине леса за ручьём, но деда он с собой брать отказывался, утверждая, что это их с Волком секрет.
Секрет. Где теперь его искать? Дед знал тайгу как свои пять пальцев, и что найти эту берлогу он конечно сможет, но сейчас, после бурана, это практически невозможно – весь лес замело, у него просто не хватит сил…
Волк. Дед тяжело вздохнул, этот волк стал просто частью их семьи. Когда они принесли его в дом, полуживого от смертельной раны нанесённой браконьером, внук умолял выходить его и оставить в доме. Как это было давно. Сёме исполнилось двадцать, и он только вернулся из армии, но оставался всё тем же пятилетним мальчишкой, которого когда-то давно, привёз нерадивый сын деда – ребёнок ему был не нужен.
Дед не всегда был егерем на дальней заимке. Когда-то и он был молод и силён, и воевал, но эту часть жизни, свой личный ад именуемый Афганистан, он старался стереть из памяти. Его жизнь сама собой разделилась на две половины – та часть, что была до тайги, была почти забыта. Получив тяжёлое ранение, после полугодового пребывания в госпитале он вернулся в родной город, домой, но… Его никто не ждал: жена счастливо жила с другим, сын его не признавал