– Иди в дом, мой сильный волк, и занимайся воспитанием своего «младшего брата», пока он всё там не разнёс окончательно, – сказала Аннушка, и смеясь прижалась к деду.
Семён вошёл в дом. Увидев «новый порядок» на кухне, в первый раз тихонько ругнулся, и тут ему на грудь прыгнуло что-то состоящее из бесконечно прыгающих лап, хвоста и языка, облитое чем-то липким и в перьях.
– Мама, дорогая! – присвистнул Семён и захохотал. – Сколько же я тебя теперь отмывать-то буду…
Генерал Артемьев пребывал в крайне раздражённом состоянии. Из-за визита этого полковника – весь день пошёл насмарку. Всё же, какой неприятный человек этот Евстафьев. И рапорт у него подозрительный, нет чтобы всё спустить по-тихому, побежал с докладом. Видимо, сильно они там «нарыбачили», а пока рапортов от егерей дождёшься, это – ж, сколько времени пройдёт.
Всё, устал, пора отдыхать. Сейчас бы на отдых, на природу, к костру да с гитарой, да чтобы компания хорошая подобралась. Вот ведь, полковник может себе позволить пользоваться вертолётом в личных целях, а он – генерал, не может. Ему совесть не позволяет, тьфу ты!
Попрощавшись с секретарём, генерал отправился домой. Водитель ждал у крыльца, привык уже, знал, что Артемьев работает допоздна.
– Домой, Алексей Вадимович, или ещё по делам? – спросил водитель.
– Поехали домой, – устало произнёс генерал, – устал я что-то, лучше спать пораньше лягу, потом с документами разберусь.
Машина с тихим шорохом двинулась по ночному городу.
Домой, как хорошо всё-таки звучит это слово, домой – там тепло и уют, радость и покой… Вот только встречать его, кидаясь на шею и целуя в небритые щёки – больше некому. Некому ворчать, что генерал – образец для молодых воинов и обязан быть выбрит, трезв и чист. Уже пять лет, как её нет с ним, пять лет одиноких ночей и холодной постели, пять лет рука на ткани подушки, вместо облака волос, пять лет улыбка с фотографии. Генерал со стоном закрыл глаза. Ниночка, моя хорошая, как мне тебя не хватает, как же так, не уберёг я тебя, не уберёг. С грустными думами Артемьев вышел из машины и отпустив водителя до утра, поднялся в свою квартиру.
Вставив ключ в замок, ожидая, что его ждёт тёмный холл, приготовленный заботливой домработницей остывший ужин в микроволновке и тишина, что «режет» уши, генерал прислонился к косяку двери, как тоскливо, лучше бы он остался на работе.
Тут дверь распахнулась, и ему на шею прыгнуло рыжее взлохмаченное существо с радостными воплями:
– Папочка, папочка – я вернулась!
Артемьев еле удержался на ногах.
– Данка, солнышко ты моё, ты же меня чуть до инфаркта не довела! – обнимая некое подобие пугала, смеялся генерал.
– Па, ты не представляешь, мне столько всего надо тебе рассказать, столько всего! Практика – просто кошмар, жили как в аду, ни душа, ни еды человеческой, вообще