Вера не сразу узнала в отощавшем мужчине с серым осунувшимся лицом и в замызганном пиджаке, болтающемся на нем, как на вешалке, своего мужа, родного и любимого, и ею овладело томительное чувство жалости к нему. Она ничего уже не могла с собой поделать, ибо все эти месяцы разлуки она скучала по нему, единственному, кому когда-то отдала свое сердце. Может быть, ее выбор оказался ошибочным, но Вера будет ему верна, несмотря ни на что.
Через пять день нарколог равнодушно вшил в ягодичную мышцу Евгения спираль, в которой находился яд, убивающий человека, употребившего хоть одну каплю алкоголя. Вернее, яд находился в одной из десяти спиралей. Но доктор взял для инъекций спираль наугад, ибо он сам не знал, в какой именно из спиралей находится этот яд. Теперь у Жени выбора не было: либо пан, либо пропал.
Оклемавшись на дармовых харчах у тещи, молодой мужчина вновь почувствовал вкус жизни женатого человек. Он увез Веру с дочерью обратно в Зеренду, а Римма с Володей их благословили на дорогу.
Хотя Римма долго не могла простить мужу того, что тот собственноручно принудил дочь жить с алкоголиком, а Володя этого и не отрицал. После того, как он возился с Женей в Зеренде, возвращая его к жизни, мировоззрение умудренного опытом мужчины дало сбой, и Володя сделался агрессивным борцом за трезвость и за здоровый образ жизни, а его зять хоть и перестал употреблять спиртное, но счастливее от этого не стал.
Трезвый Женя постепенно превращался в злого, угрюмого, недовольного жизнью, человека, которому даже друзья становились в тягость. Сама Вера не обращала внимание на изменение характера мужа, она терпела его выходки, и ждала, когда к мужу возвратятся силы, ум и врождённое чувство юмора.
Женя вновь продолжил заочную учёбу в Петропавловском институте и устроился на работу в бригаду лесников-пожарников. Под осень он привозил Женя домой целые сумки грибов, от одного вида которых у Веры ползли глаза на лоб, потому что каждый гриб перед засолкой нужно было почистить и помыть в пяти водах, а эти лесные грибы, тысячами, плавали в ванне. Но разве такая мелочь могла помешать ее счастью, быть женой непьющего человека.
Катюша радовала родителей своей самостоятельностью, она не давала себя ласкать, и вскоре превратилась в маленького диктатора. Девочка требовала еду, а когда ее отняли от груди, то устроила лежачую забастовку: целые дни лежала она в постели, отказываясь от еды. После года Катя уже с спросонья приказывала вывести ее на прогулку и с недетской одержимостью сопротивлялась укладыванию в кровать, пока она не поняла, что ее дочь перешла все границы дозволенности!
Однажды, гости сами уснули за накрытым столом, дожидаясь Веру, которая так и не смогла уговорить своего ребенка ночью спать.
Показать годовалому ребенку, кто в доме хозяин, стало делом первой важности. Поэтому на следующий вечер Вера прочитала ребенку только три книжки, потом без уговоров уложила