– Что это было? – схватившись за сердце, поинтересовался поэт.
– Не знаю. На моей памяти это впервые.
– А что случилось? – кажется, Антуан не осознал произошедшего и смотрел возмущённо.– Чего вы так пугаете? У меня рука дёрнулась!
– Кажется, этот древний памятник пошевелился, – пробормотал Ароз Азорин.
– Да ладно, – отмахнулся протодиакон.– Тебе показалось.
Он подошёл к монументу и попинал его ногами.
– Видите? Никакой реакции!
– Значит, показалось, – согласился Аркадий Петрович. Впрочем, в его голосе не слышалось уверенности в этом утверждении.
12
Нагуляв аппетит, набравшись впечатлений и испугавшись неведомо чего, мы вернулись на царское подворье. Там уже всё было готово к пиру. Правда, на этот раз мероприятие предназначалось для узкого круга лиц – пригласили лишь ближних бояр.
Народ, толпившийся у летучего корабля, когда мы уходили на нашу прогулку, рассосался. И правильно – попасть внутрь было никак не возможно, ничего оторвать от него на память – тоже. Так что дальнейшее пребывание около диковинки было бы пустой потерей времени.
Гостей из Верхнего мира посадили по обе руки от царя-батюшки. Антуан слева, рядом с ним расположились Абрам с супругой. Я устроился около Аркадия Петровича.
Разумеется, сначала подняли кубки за гостей. Потом за сотрудничество. Следом – за царя, за его сыновей, за тридевятое царство. Батюшке, кстати, идея с названием понравилась.
– А какие новости нынче в международной политике? – непонятно с чего спросил Никанор после очередного кубка.
– Да всё как обычно, – пожал плечами Аркадий Петрович.– Города то грызутся, то мирятся. Дружат то с кем-то, то против кого-то.
– И кто сейчас за нас?
Странный вопрос из уст моего родителя. Уж за нас там, наверху, точно никого нет. Впрочем, это нисколько не смутило поэта.
– Пруссаки, вроде, стремятся к сотрудничеству, – ответил он.– Священная Римская Империя поглядывает зло, но ничего против не предпринимает. А вот бюргеры всё никак не определятся, как к нам относиться. То они наши друзья до гроба, то мы для них логово зла. Я думаю, если бы королева Виктория хоть как-то высказалась, бюргеры приняли её точку зрения.
– Королева? – заинтересовался Никанор.– А я думал, там, наверху, демократия победила.
– На Британщине всегда были короли, да королевы, – махнул рукой Антуан Пустопорожний.– Отсталая, надо сказать, страна!
– А нельзя ли с ней познакомиться? – раззадорился царь.– Нам, как коронованным особам, было бы интересно пообщаться.
Я вытаращил на батюшку глаза. Но Аркадий Петрович совершенно не смутился и без тени иронии в голосе ответил:
– Боюсь, королева Бритов – человек чрезвычайно занятой. Да к тому же она не покидает дворца из-за призраков.
– Призраков? – кажется, все гости на пиру умолкли и вслушивались в разговор.
– Да, вечная британская история, – махнул рукой поэт.– И ладно бы её беспокоили какие-нибудь местные, которые