А может мне податься на встречу клинку смерти? Всего лишь протерпеть эту разящую боль и всему будет положен логический конец. Или испытывать себя дальше? Тут уж, каждый сам найдет для себя правильный ответ, каждый сам решит на что может пойти, чтоб прожить еще один день, вздохнуть еще одним глотком воздуха и увидеть близкого человека, который нуждается в тебе, как бы тебе сейчас не было срамно во всех уголках твоей необъятной души. И как бы не текли твои слезы, нужно терпеть, как бы отвратительно тебе ни было подумал я; я должен оставаться тут; ведь если сдамся, то падут духом и остальные.
Не оставляй тут ее одну, тихо вторил мне разум и лишь к нему теперь я приложился всем сердцем.
Холодное и тонкое тело медленно ложилось на меня, а нож неукоснительно продолжал напоминать о своем присутствии; и тихо пришептывал: – «Без шуток парень, я тебя контролирую!»
Что же ещё я мог сделать, лишь как не отвернуться в сторону, и представлять, что все это закончится, закончится, ЗАКОНЧИТСЯ!!!
Слезы текли, а молитвы словно не могли вылететь из толщи этих стен. Они бились рикошетом об каждый угол и возвращались ко мне эхом. И я понимал, давал себе отчет, что попал в бездну земли, где очень глубоко, сыро и мерзло. И даже никакие птицы из высшего создания, летающих так высоко на небесах не залетают в такую яму, чтоб я мог закинуть им на крылышки свои искренние молитвы, и крики мольбы.
Мне было жаль, жаль себя и ее, мое мужское начало ничего не говорило мне и не оставляло ничего взамен.
Но мои молитвы были услышаны, отголоски надежды все-таки пробили толстый слой здешней тьмы. Доброе знамение пришло, когда вдруг он сам начал задыхаться в своем притоке удовольствия. Слишком много человечьего адреналина получать нельзя, иначе сам начнешь наполняться им. Ему – это не понравилось, он поморщился и лицо его исказилось. Картина была, будто бы он съел что-то очень затхлое и отвратительное на вкус. В головокружении, как сбитый мотылек, он начал отходить от меня, а затем и вовсе закашлялся.
Спавшее рядом мое единственное тут сокровище, уже успело резко проснуться и медленно отползти в свой безопасный угол, не ясно понимая, что же тут только что произошло.
А наш недруг дальше продолжал кашлять и кружить по стене, стараясь облокачиваться и шатаясь при каждом новом шаге на пути к лестнице.
– Что случилось? – спросила она меня.
– Кажется он болеет чем-то – ответил я.
– И чем же?
– Пока еще не знаю, может быть он астматик? Сам ничего не понял, если честно
– А что он тут делает? Я испугалась, что вы тут делали?
– Он снова угрожал мне ножом и играл со мной, но теперь я понимаю, так дальше нельзя.
– В смысле? – очень резко спросила она.
– А в прямом, мне нужно спасать нас обоих, я больше не буду сидеть сложа руки и давать нам обоим тут уничижаться и наблюдать,