– Ну? – настойчивый голос Финна вырывает меня из моих мыслей.
Совершенно очевидно, он ждет от меня ответ.
– Что «ну»?
– Ну, папа уже принял решение? По поводу гостевого домика. Мы бы могли жить там вместе. Мне надоело постоянно дышать формальдегидом.
И правда. Я сбилась со счета, как часто мне приходилось слышать ехидные шуточки одноклассниц, вроде «Я слышу мертвых», каждый раз, когда я проходила мимо. Мне всегда хотелось посоветовать им перестать копировать фразы из древних фильмов ужасов и придумать что-то пооригинальнее, но, естественно, я так этого им и не сказала. Для них я была той самой девушкой из похоронного бюро. Но я ни разу не позволила им почувствовать себя победительницами, показав свою боль.
– Мы не пахнем формальдегидом, – я попыталась разубедить Финна.
По правде говоря, от нас пахнет цветами. Похоронными цветами. Что не намного лучше.
– Говори за себя, – ворчит он себе под нос. – Так что? Да или нет?
Я пожимаю плечами.
– Похоже, папа все-таки собирается его сдавать.
Финн пристально смотрит на меня около секунды, затем его взгляд снова возвращается на дорогу.
– Серьезно? Я не думал, что все так далеко зайдет. У нас есть деньги, которые выплатили по маминой страховке после ее смерти. И деньги, которые приносит похоронное бюро.
– Учиться в колледже дорого, – нехотя бормочу я.
Это единственное объяснение, которое я могла придумать. И это звучит более убедительно, чем если бы я просто сказала, что отец решил следовать тому плану, который они наметили вместе с мамой. Финн кивает, потому что этот ответ вполне его устраивает. Ведь очевидно, что отправить двух детей в колледж – дорогое удовольствие.
Оставшаяся часть дороги проходит в тишине; мы молча следуем по стерильно чистому коридору, раздается только чавкающий звук наших шагов по блестящему больничному полу.
– Встретимся здесь через час, – беззаботно говорит мне Финн, как будто он собрался пойти погулять по торговому центру, а не обсуждать свое ментальное нездоровье с другими ментально нездоровыми людьми.
Финн всегда несет свой крест как победитель.
Я киваю.
– Буду ждать тебя здесь.
Потому что я всегда это делаю.
Он уходит, не оборачиваясь, и скрывается в комнате психотерапии. Наблюдая за его шагами, в миллионный раз я думаю о том, что родиться с шизотипическим расстройством могла я, а не он. Эта мысль накрывает меня паникой и чувством вины одновременно. Паникой – потому что иногда мне кажется, что я все же могла его унаследовать, просто оно проявило себя не сразу. Виной – потому что под ударом должна была оказаться я, ведь Финн лучше меня.
Я родилась первой, я родилась крупнее и сильнее… И это не принимая во внимание тот факт, что Финн действительно лучше, чем я. Он чудный и смышленый, очень умный,