Внезапно Эдвине схватывает мою левую руку:
– Ты хочешь или нет, но просто обязан это принять. – Говорит с огромной гордостью за себя, так и напрашиваясь на вопросы. Вместо всех слов за этим следуют недолгие поиски чего-то им в своей перекидной сумке. А вместо ответа на моё немое удивление – сжимание на моей руке плетёного браслета, с привязанным к нему зелёным пёрышком. Эдвине так резко и так туго затянул, что со своего полушёпота я случайно громко ойкнул, к счастью, не привлекая тем самым чьё-то внимание.
– Ауч! Чего так затянул сильно? Ты мне кожу содрал. – Бурчу в ответ вместо “спасибо” и “зачем”. – Я не могу его принять… Это же твой любимый браслет!
– Ну и что? Скажем, я перестал его носить, если ты не заметил. И теперь он твой, потому что я дарю его. За моё спасение сегодня! – Брат часто розовеет в щеках, ведь любит прыгать и бегать, но сейчас он красный, как его волосы красны, таким же сейчас ярким были его нос, щёки и даже верхушки маленьких ушей. Я чувствую, как мурашки пробегают по телу, настолько трогательно мне стало. Вся обстановка велела мне это ощутить: мы в центре всего бурлящего жизнью мира, прячемся в маленькой коморке, секретно ведущей на крышу, а сверху пробивается чистейшее небо, солнечными лучами попадая лишь на наши руки, где и произошёл этот маленький приятный момент.
– Я знаю, что этот браслет глупый и вряд ли пойдёт тебе, но… пока я не придумал более адекватной благодарности. Всё остальное я пожелаю раскрыть потом. – Эдвине знал что-то сокровенное, ясное и мне тоже, но до чего я ещё не дорос, чтобы понять. Мне было крайне любопытно, о каких сюрпризах говорил он сейчас, но никто из нас не отважился углубиться в эту тему.
– Мне очень нравится твой подарок. И для меня честь носить этот браслет, так что ничего напрасно ты не сделал, и зря думаешь, что я так привередлив. – Раскрыв