Дежурная машина Управления Особых отделов НКВД, почихивая двигателем, ждала на стоянке. Офицеры, успевшие за время полета промерзнуть до костей, поспешили усесться в прогретый, отдающий домашним теплом салон. Но в тот вечер до дому они так и не добрались. Водитель получил указание доставить всех прямиком на Лубянку.
Ночная Москва встретила прибывших безлюдными улицами и перекличкой патрулей, лишь у мрачных громад наркоматов и ворот Кремля кружили вереницы машин. В этот поздний час вождь не спал, и вся гигантская махина государственного аппарата, подчиняясь его железной воле, продолжала работать.
Шел двенадцатый час ночи, а в кабинетах Лубянки все были на своих местах. Лишь на четвертом этаже, в крыле начальника Управления Особых отделов НКВД СССР комиссара государственной безопасности второго ранга Виктора Абакумова, стояла непривычная тишина. Заходивших в тесноватую приемную сотрудников центрального аппарата встречал суровый взгляд дежурного. Он предостерегающе прижимал палец к губам и с многозначительным видом кивал на плотно закрытую дубовую дверь кабинета. Там уже больше часа продолжалось совещание, на котором обсуждалась предстоящая реформа военной контрразведки.
Неяркий свет люстры, деревянные, потемневшие от времени панели, серый потолок и огромный, напоминающий бегемота стол придавали кабинету подчеркнуто мрачный вид. Сверху на участников совещания подозрительно косились с парадных портретов Ленин, Сталин и Берия. Ровный и уверенный голос Абакумова изредка заглушался треском горящих в камине поленьев. Его заместитель Селивановский и руководители отделов управления внимательно ловили каждое слово начальника. Он был крайне осторожен в оценках предстоящей реформы, так как не понаслышке знал цену необдуманно сказанным словам. Даже в его кабинете могли оказаться «уши» Лаврентия Павловича. Опера из Технического управления НКВД «слушали» и «писали» всюду, куда указывал грозный палец Хозяина.
Начальник УНКВД Ростовской области капитан госбезопасности Виктор Абакумов. 14 декабря 1939 г.
Именно осторожность, терпение, а главное – «короткий язык» помогли «зеленому» оперу экономического отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР Вите Абакумову избежать первого «укоса» массовых репрессий. В августе тридцать четвертого молодой начинающий двадцатишестилетний чекист ходил буквально по самому краю. Вождь был крайне недоволен тем, как «разящий меч партии» расправлялся с ее врагами – троцкистами, и первыми полетели головы чекистов. В тот самый момент, когда перед молодым, пропадавшим на службе дни и ночи «правильным»