– Я не сомневалась, что у тебя всё получится! – сказала Агафья.
Стуча ковшами, они выпили ол до дна.
– Совсем скоро весна, и пока матушка Русь не позовёт меня снова, буду с вами, – вытерев уста добавил Юрий и стал хлебать щи.
– Вот и славно, защитник наш, – обрадовалась тётушка.
– Как не хочу тебя отпускать, но ничего не могу поделать. Ради тебя я живу и встречаю рассветы. Сегодня один из самых приятных зимних дней. Раздвинув тучи, он солнцем ворвался в мою душу. Я томилась от неведенья и услышав голоса во дворе, не сразу поверила, что ты вернулся. А потом от сознания того, что это правда, сердце так сильно заколотилось внутри. Ты прости меня, что не встретила тебя в убранстве. Я так заторопилась к тебе на встречу, что совсем не смогла найти ничего подходящего, – с грустью молвила Агафья.
– Милая моя, не печалься! Ты для меня самая любимая и нет такой силы, чтобы отворотила от тебя. Прошу тебя, не хмурь свой ясный взор. Я не хочу доставлять страдания твоему хрупкому сердцу. Я очень люблю тебя и наших детей. Я не могу без вас, но и ты меня пойми. Моё призвание – полководец. Без понимания того, что на Руси всё хорошо, нет мне жизни. Не разрывай мою душу переживаниями, мне и так за вас неспокойно. Я должен охранять стольный град. Им и останусь до кончины править. Недолго я княжил в Городце и Суздале теперь, после смерти Константина, что завещал родные стены, никогда их не покину. Буду предан Владимиру всей душой и телом! – сказал князь и сев рядом с женой, взял её за руку.
– Сыны пример с тебя берут. Не положено это обсуждать и дозволять им веселье, но только какая от скуки польза, никакого познания… Простите меня, – сказала виновато Аксинья.
– Пусть душевность у народа не в почёте, а если не предаваться беззаботности, то не найти правильный путь. В сынах всё совместимо, их радость успокаивает моё сердце, – умиротворённо сказала Агафья.
– Боитесь моего гнева? Вот, что я думаю по этому случаю. Только повзрослев можно понять, что нет ничего прекраснее детства. Пусть не принято мудрствовать, познавая человеческие особенности, но так оставим всякого невежду наедине с их изречениями, если им дела нет до глубины души. Когда я был отроком, мне не довелось размеренно наслаждаться жизнью, никто не разъяснял, что в наблюдении за окружающим миром приходит столько размышлений приносящих пользу. От неведенья все заботы и эти вести я стараюсь донести до сыновей. Душа должна стремиться к прекрасному, но и труд знать отроду. Время быстро сделало меня взрослым, выгоняя на поле сражения, всовывая в руки оружие. Если бы я мог, я бы пожелал, чтобы у них был совсем другой путь. Глядя на детей, я снимаю с плеч груз и становлюсь младше. Так хочется порезвиться с ними. Забыть обо всех заботах,