И они продолжили свой путь по жутким подземным коридорам. Однако теперь Лабиринт не казался им безжизненным. Афиняне чувствовали, что Минотавр где-то поблизости! Иной раз в неверном свете факелов они видели как впереди мелькала неясная, быстро удаляющаяся тень. Иногда, повинуясь знаку Тесея, все внезапно замирали, и тогда до них доносился едва различимый шорох – кто-то крался по их следам! Один раз они вдруг услышали леденящий душу вой совсем рядом, за тонкой стенкой! А потом заметили в щели под потолком два огромных сверкающих глаза! Чудовище несколько мгновений наблюдало за ними, но потом исчезло. Да, Минотавр незримо присутствовал здесь, наполняя собой весь Лабиринт! Афиняне чувствовали его острый звериный запах. Порой по пути им попадались человеческие кости и черепа – остатки его кровавых пиршеств. Неужели боги не смилуются над ними, и их ждет такая же жалкая судьба? Только Тесей мог спасти несчастных от верной смерти, и они невольно старались держаться поближе к своему предводителю.
Но разве мог Тесей защитить всех? Свернув в один из проходов, они оказались в длинном узком коридоре. Пришлось вытянуться гуськом и идти в затылок друг другу. А когда афиняне вышли на широкое место обнаружилось, что девушка, замыкавшая шествие пропала! Бросились назад, но все поиски бедняжки были тщетны! Внезапно сын Эгея заметил капли крови, а потом увидел большое отверстие в потолке. Чудовище напало на свою жертву сверху, а та даже не успела позвать на помощь! «Этот случай должен научить нас осторожности, – сказал Тесей. – Враг очень хитер, но и мы не так просты, как он думает!»
В самом деле, Минотавр слышал и видел все, он мог подслушать каждое слово, но их главный секрет оставался ему неведом. Следовало этим воспользоваться. И вот, спустя какое-то время, заметив промелькнувшую впереди тень, Тесей громко сказал: «Не бойтесь, Минотавра здесь нет. Он убрался в свое логово и не явиться раньше завтрашнего утра. Отдохните, а я пройдусь разведаю дорогу». Юноши и девушки послушно остановились. Принц один углубился в темный коридор. Он знал, что чудовище поджидает его за одним из поворотов, но шел нарочито небрежно, так, как будто не допускал даже мысли о возможном