– В том, что вы сумеете воспользоваться ей, я не уверен, но что она в вас есть, я не сомневаюсь, – немного помедлив, старик добавил. – Человек, который постоянно находиться в состоянии уверенности в своей правоте, способен остановить любое противостояние своей энергией убежденности. Это относиться абсолютно ко всему, неужели вы думаете, в отношениях между людьми работают другие законы?
– Зачем ты все это мне говоришь?
– Не знаю, – честно признался старик, – может, просто хочу помочь. Мне показалось, она очень важна для вас. Вы достойный, хоть пока и глупый юноша и в вас есть все, чтобы заполучить даже такую как она.
Конюх как-то кисло улыбнулся и побрел обратно в конюшни, а Ян так и остался стоять, пришибленный проповедью.
«Может старый философ и прав», – подумал он, – «вот подвернется случай, проверю его теорию». Только загвоздка была в том, что с некоторых пор, Ян перестал быть уверен, что вправе обладать Деей. Только в момент накала страстей, он ощущал невероятный прилив какой-то безудержной энергии. В такие минуты он собой уже не управлял, эта сила вела его, заставляя делать такие вещи, на которые в здравом уме он бы ни за что не решился. Может об этом и говорил ему старик? Но если так, ему было необходимо подчинить эту дремлющую внутри него стихийную мощь, пока она бесконтрольная не натворила дел.
Окончательно добитый умственными потугами, Ян поплелся обратно к бочке с дождевой водой, в надежде отыскать там оставленного друга и вместе с ним отправиться в трапезную.
Глава 3
Праздник последней луны.
Приготовления к празднику шли полным ходом. Занимая главные позиции в Деиной голове, они дарили недолгую передышку от мыслей о Владе.
Лес постепенно преображался, там, где проходили со своими топорами и пилами лесорубы, становилось легче дышать, в новообразовавшемся просторе зазвенел летний воздух, зажужжали и затрепыхались крохотные пархатели, привнося в эти отмирающие уже места суету жизни. Беспорядочно спутанные, сухие ветви настырно цеплялись за здоровые кустарники и деревья, не желая сгинуть с лица земли. Они застилали почву не давая расти цветам, а поваленных и гниющих деревьев было столько, что во многих частях леса, путнику практически некуда было ступить. Прежде удручающий вид запустения и разрухи, исчезал на глазах. Прошло только два дня, но вековым стволам уже стало вольнее дышать и они словно бы расступались, давая солнцу проходить сквозь неплотно смыкающиеся теперь кроны.
Дея заметила, что с того момента как она поселилась в лесу, зверей стало будто бы больше, а может они просто переслали перемещаться исключительно тайными тропами, и наконец, вышли на свет, самозабвенно шурша в кустах, скача по ветвям и крадясь в кружевной тени деревьев. Такое преображение ласкало ее сердце, врачуя ноющие раны, а наблюдать за Озерными девами, готовящимися к празднику, было настоящим бальзамом, нежно обволакивающим каждую трещинку ее души. Русалки вязали из водорослей