– Ихаиль муж Мориты? – воскликнула Дея.
Вайес посмотрел на ошарашенную Дею и его губ коснулась скорбная улыбка.
– Вы вправе знать всю историю, вы пострадали от этого соглашения с лонгвинскими Ведами не меньше прочих. Я расскажу вам, – проговорил Вайес уверенно. – Как я уже сказал, клан Кариго в Лонгвине покинула лишь его дочь. Ее действительно, как и обещалось, ждал теплый прием, а спустя несколько лет и место в совете. Морита была натурой противоречивой, жрецы видел в ней отзывчивого, сострадательного к чужим бедам человека и сильную Веду, но был один человек, знавший и другие ее стороны.
– Им были вы?
– Да, – протянул Вайес, улыбаясь воспоминаниям. – Я был молод, мне шел тогда двадцать пятый год. Морита говорила, что полюбила меня за тягу к наукам, живой ум и невероятно проницательный взгляд, – он усмехнулся, посмотрев на Дею как-то по-новому, молодыми, лучистыми глазами. – Верховный Хранитель Мрамгора Казимир, отличал меня и, судя по тому, как загружал работай, таская повсюду за собой, уже тогда готовил на свое место.
Не смотря на то, что по меркам Ведов Морита была еще довольно молода, я казался ей слишком юным и все же на мое удивление притягательным. Она могла получить мою любовь с помощью ворожбы, но решила быть честна и добилась своего как обычная женщина, что впрочем, не составило для нее особого труда. Я был молод, не искушен и конечно искренне поражен симпатией северной красавицы, чьи драгоценные глаза затмевали разум и более опытных мужей.
Морита получила желаемое – я был поглощен той безудержной страстью, на которую способны только неиспорченные чрезмерным вниманием юнцы. Единственное, что омрачало мою любовь – это требование Мориты, держать нашу связь в тайне. Необходимость скрываться удручала и ее саму, но отношения с простыми людьми у Ведов не приветствовались. Морита занимавшая высокое положение в совете не хотела портить репутацию, выставляя напоказ женскую слабость, даже тогда, когда на свет появился Влад.
Долгие пятнадцать лет прожила она со своим сыном в поместье, что ей преподнес за труды Верховный Хранитель Казимир, пока не случилась история, навсегда изменившая наши жизни.
В тот незапамятный год, когда она в тщетных попытках победить младенческий мор (обрушившийся на одну из самых плодородных деревень), перепробовала все известные ей способы и была уже готова сдаться, к ней пришел я, уже будучи главой Мрамгора. Я попросил ее обратиться за советом к ее бывшим братьям. Она знала, что этот поступок может повлечь за собой определенные проблемы, но у нас не было выбора. Жрецы Багорта не сталкивались с такой напастью прежде, и не известно к чему могла привести наша неспособность предотвратить мор.
Так было принято