К нашему борту пришвартовался БДК (большой десантный корабль) для бункеровки. Погода была хорошая. На палубе корабля морские пехотинцы отрабатывали приёмы рукопашного боя и развивались физически со штангой и на перекладине: делали силовые перевороты и вращения. При этом гордо поглядывали на меня – смотри, мол, как мы умеем.
Мне нужно было согласовать что-то по бункеровке с их стармехом.
Перешёл на палубу БДК. Проходя под перекладиной, чтобы ребята-морпехи не слишком задавались, как бы между прочим лениво запрыгнул на неё и сделал весь их силовой комплекс. Спрыгнул на маты и спрашиваю: «А где тут у вас стармех?» Один из морпехов после некоторой паузы показал направление пальцем: «В каюте. По трапу одна палуба вниз».
Стармехом оказался худой капитан-лейтенант, лет за тридцать. Поговорили о делах. Я между прочим оглядел его каюту. Спартанская простота, всё железное, покрашено шаровой (серой) краской. Сам каплей выглядел усталым.
Поговорив о делах, перешли на общие темы: как служится, что нового на эскадре, когда в последний раз были дома.
Капитан-лейтенант без всякого вдохновения описывал мне боевые будни корабля. В родном Североморске были два месяца назад. После полугода в Средиземном море пришли в свою базу на севере. Стали на рейде Североморска и их корабль, не дав ни одного дня отдыха, поставили на месяц на боевое дежурство. Месяц стояли на якоре в полной боевой, никого на берег не пускали. В стереотрубу, говорит, видел свой дом и светящиеся окошки квартиры, а увидеться с семьей не мог. Потом две недели отдыха у причала и опять в море. Морпехов хоть меняют каждый заход, а команда на корабле не меняется. Вот так раньше служили военные моряки.
Я подумал, что и у нас на танкере служба не сахар, а тут вообще похоже на плавучую каторгу.
Каплей говорит: «Хоть бы кошка какая-нибудь была, а то одни военно-морские рожи вокруг. Говорить уже друг с другом перестали – не о чем».
Тут меня осенило, что можно безболезненно сплавить сюда филина. «Кошка, – говорю, – такой службы не выдержит. Быстро сдохнет. А как ты к птичкам относишься?»
Капитан-лейтенат с радостью и благодарностью согласился принять птичку в свою семью.
Я вернулся на «Красноводск», взял картонную коробку, наделал в ней дырок для воздуха. Взял Филю с его штатного места на спинке кресла: «Извини, я принял решение, нам надо расстаться», – и запихнул его в коробку. На коробке написал полное имя Фили и координаты, где его поймали.
В каюте стармеха на БДК уже был накрыт стол по этому случаю и сидели ещё два офицера. Им интересно было поговорить с новым человеком.
Я объяснил офицерам почему я расстаюсь с филином – летает по ночам. Капитан-лейтенант сурово пообещал: «У меня не полетаешь! Тут тебе не авианосец». И нажал кнопку вызова вестового.
Пришел молчаливый матрос. Капитан-лейтенант ему: «Тут такое