Помню свое первое лицедейство. Еще в школе будучи хилым не способным постоять за себя ребенком, я был вынужден рисовать портреты местного школьного задиры. Я вставлял его лицо в тела так горячо любимых им героев комиксов. Ненавидя кретина всей душой и желая ему смерти, я выводил карандашом незамысловатые линии его глупого лица. Частенько я представлял как воткну грифель болвану прямо в глаз, но на деле был вынужден лебезить перед своим потенциальным мучителем. Не сделай я пару таких шаржей, получил бы прямо в физиономию, а в худшем случае был бы натурально избит – в школе для этого не нужны особые причины. Именно тогда любовь к искусству и страх слились воедино, явив на свет неприкрытое лицемерие – я шаркал ножкой и метал бисер перед тем, кого боялся и презирал.
Так до меня дошло – эти вынужденные пороки столпы человеческой эволюции, без них наш мир непременно бы рухнул! Все перерезали бы друг другу глотки и утонули в крови. Шло время, и маски помогали мне в самые разные моменты. Где-то стоило надавить на жалость, в ином обществе я делался принципиальным и прямым ибо только так можно было снискать там расположение, в третьем высокомерным, а в четвертом сострадательным благодетелем. На деле же я не был ни тем, ни другим, ни третьим, я бесформенное нечто, полиморф – демон с тысячью лиц, ни одно из которых вы не увидите в моих картинах.
Пускай и поздно я понял две главные вещи. Первая: абсурдная простота лучше всякого изыска. Вторая: в мире искусства мой путь всегда против ветра. Я теряю интерес ко всему, что популярно. Сейчас в моде постмодернизм? Я пойду путем заурядной классики, кубизм? Что ж, тогда я художник реалист и не важно сколь плохи или хороши мои навыки.
Жестокая правда в том, что у меня никогда не было особого таланта, но кого это волнует?
В прошлом