Туманов. Мне стало не по себе…
Судья. Зачем же вы женились на женщине, с которой вам стало не по себе в первый же вечер совместной жизни?
Адвокат (бывшей жене Туманова). Какие положительные черты в характере подсудимого вы могли бы назвать?
Жена Туманова. Доброта и общительность.
Человек, разумеется, существо непростое и малопредсказуемое – может «очнуться» талант, может по-новому раскрыться душа, но при этом не должна страдать целостность личности, ее единство.
Доктор делается писателем, но не умирает и как доктор, потому что и медицина, и литература для него – формы познания человека и облегчения его мук. Инженер уходит в искусство, забирая самое дорогое, что нажили его ум и сердце в «первом воплощении». И уходят они тогда, когда не уйти не могут. И при любом уходе есть величина, которая остается неизменной, величина эта – труд. Именно ею измеряется и ценность писателя, который вчера был доктором, и ценность доктора, который завтра будет писателем. Жизнь, лишенную труда, Стендаль любил сопоставлять с кораблем, лишенным балласта, волны им играют, буря опрокидывает…
Труд, воплощенный в живые ценности, – высшая реальность, без которой человеческая жизнь, при самом фантастическом обилии интересов и увлечений, делается бессмысленной.
Если нет в жизни высшей реальности – труда, страданий (в корневом понимании – «страда»!), то нет и нравственности. Она так же не нужна человеку, как не нужен компас кораблю, лишенному балласта, – излишняя роскошь, забавная игрушка, совершенная безделка, какая разница, где юг, где север (добро и зло), если тобою играет море. Сегодня ты физик, завтра актер, послезавтра сторож. Тут самое милое дело быть по ту сторону добра и зла.
«Но почему, – мысленно слышу вопрос читателя, – почему, несмотря ни на что, их не облагородило общение с яркими и тонкими явлениями искусства – Камю, Ануем, Маркесом, Феллини, Антониони?..»
«…Ложка для горчицы; часы бронзовые в стеклянном корпусе с надписью “Глубокоуважаемому Георгию Николаевичу Соколову от податной инспекции Рязанской губернии”; хлебница, клеймо “Хеннеберг в Варшаве”, XIX век; барометр, клеймо “Йозеф Покорны, Париж – Одесса”, XIX век; самоварный поднос, никелированный, с монограммой: “Столоначальнику Г.М.Титченко с нижайшим…”; табакерка бронзовая с литым рельефом; Амур среди завитков; чаша с изображением нагой девушки с лебедем, XIX век; шкаф французский начала XIX века; часы мастера XVIII века, поющие, без маятника и циферблата…»
Из допроса Рогожина
Судья. Почему первая ваша жена покончила с собой?
Рогожин. Не могла расстаться со мной, любила.
Судья. Вот показания: «Унижал…», «Растоптал…», «Угрожал…». Она работала воспитательницей в детском саду?
Почему же после трагедии вы говорили, что она была журналисткой и погибла в авиационной катастрофе?
Адвокат