– Говори, – сказал Марат.
Она услышала угрозу в его голосе и закрыла глаза. Марат вспомнил, как две недели назад Роберт разрешил им взять курицу. Когда он убивал птицу, та тоже пыталась перестать смотреть на него в последний момент. Он не был ловок, не мог свернуть ей шею так же быстро, как старый негр. Она все поняла, забила крыльями, а потом обмякла. Обмякла и попыталась не смотреть на него.
Марат понял, что улыбается. Ему пришла мысль, что есть способ избежать палки старика. Он поможет Камиле уйти. Он будет видеть ее глаза в момент ухода, а Роберт никогда не узнает, какими были ее последние минуты.
– Смотри на меня.
Женщина открыла глаза. Она еще не понимала.
– Зачем я? – спросил он. – Кто я?
– Мой сын, – еле слышно сказала она.
– Посмотри вокруг. Все меня ненавидят. Я слишком белый для этих трущоб и слишком черный для городских кварталов. Ты даже не дала мне бога, потому что твой бог прогнал тебя. Я сын шлюхи.
– Я скажу Роберту, как ты говоришь с матерью.
Он подумал, что это конец.
– Отвечай, – потребовал он. – Зачем ты меня родила?
– Это произошло случайно.
– Как?
Она молчала. Он взял ее лицо и повернул к себе. Это было совсем легко – она не могла сопротивляться.
– Как?
– Ты никогда этого не узнаешь.
Марат рассмеялся.
– А ты умрешь. Я не позвал Намон.
Зрачки Камилы расширились. Ее глаза стали совсем черными.
– Как ты можешь?
– Ты ничего не скажешь Роберту. И он не побьет меня палкой.
Деньги все еще лежали у него в трусах. Он залез туда рукой и вытащил их. Они рассыпались по полу.
– Я обманул тебя.
Она молчала. Улыбка Марата растаяла. К нему пришло странное сомнение. Вдруг он делает что-то… он не мог это объяснить. Что-то не то. Он посмотрел на собор. Там бог его снов. Будет ли кара?
– Ну? – подстегнул он ее.
– Он порвал презерватив. Такое отродье, как ты, могло родиться только через дырку в резинке.
Марат провел пальцами по ее лбу. Она смотрела на него прямо. Может, она уже поняла, что он сейчас сделает. Раздавить. Как скорпиона.
– Значит, я случайность, которая уничтожила твою жизнь.
Она молчала.
– Тебя называют арабской шлюхой. – Марат положил правую руку ей на рот, а пальцами левой зажал нос. Наклонился, чтобы видеть ее глаза. Она стала дергаться. Он почувствовал под рукой ее зубы, побоялся, что она укусит, и придавил ей шею коленом.
Она сдалась, но не так, как та курица. Просто ушла куда-то. Ушла из своих глаз и из своего тела. Марат с разочарованием подумал, что ничего не произошло. Он не видел ада – только туман. Ее больше не было там, где был он. Он больше не мог поить ее водой и заставлять захлебываться. Тогда он отпустил ее и посмотрел на собор. Нотр-Дам-де-ла-Пэ молчал. Марат прислушался. Еще тихо. Но скоро Роберт проснется. После этого старик может в любой момент подняться в их комнату, чтобы проведать