Что-то необузданное и свирепое сверкает в глазах Леобена.
– Ты действительно думаешь, что мы станем убегать от них? Поэтому ты не хотел, чтобы мы узнали, что ты заражен? Господи, мы всю неделю строили планы, как выследить Лаклана. Мы собирались убить его, но я буду счастлив, даже если мы просто посадим его в клетку. Если «Картакс» собирается отправить нас за ним, я только «за».
– Они не отправят тебя, – говорит Дакс. – Или Катарину. Вакцина создана на основе твоей ДНК, а она дочь Лаклана. Они не знают, что она все еще жива, но если найдут ее, то сделают заложницей. И, вероятно, тоже заразят.
Я смотрю в окно на деревья, кусая ноготь. В «Картаксе» все еще считают, что Лаклан мой отец, и я не сомневалась, что они пойдут на многое, чтобы заставить его сдаться. Вот только Лаклану наплевать на мою безопасность. Он обрушил гнев на тысячи жителей Саннивейла, когда я, безоружная и беззащитная, была там. Вряд ли он сдастся, если я стану заложником, но он говорил, что без меня ему не завершить свой план.
А значит, есть вероятность, что я смогу выманить его, если стану приманкой.
– Что ты придумал, Крик? – спрашивает Коул. – Куда мы можем сбежать?
– Коул… – начинаю я, но он перебивает меня:
– Я не стану смотреть, как тебя заражают, Кэт.
– Мой план посложнее простого побега, – говорит Дакс.
Он бросает взгляд на вещевые мешки и прозрачные пластиковые короба, спрятанные в дальней части грузового отсека. В них виднеются пробирки с исцеляющей сывороткой, перевязочные материалы и пустые капельницы. Канюли запечатаны в стерильные пакеты и лежат поверх пластиковых банок с мутными, желеобразными клеточными каркасами – такими запечатывают тяжелые раны, чтобы ускорить регенерацию тканей.
– А это еще зачем? – спрашиваю я. – Для операции?
Но Дакс даже не смотрит на меня. Он смотрит на Леобена.
– Тебя узнают, – говорит он. – Вас обоих. Существуют способы изменить вашу ДНК, чтобы вас не распознали при сканировании, но не ваши черты. Я знаю кое-кого, кто проведет вас в бункеры по фальшивым документам, но там везде камеры.
От его тона меня пробирает дрожь. Большинство алгоритмов гентеха не могут значительно изменить внешность человека, но это возможно. Скорее всего, именно благодаря им марионетка в лаборатории так походила на Лаклана. Большинству кодов понадобится несколько месяцев, чтобы изменить костную структуру или форму хряща в ушах, но есть способы ускорить этот процесс. Например, алгоритм изменения кожи работает быстрее, если тело отчаянно пытается вырастить новую. А нос изменится не за несколько недель, а за несколько дней, если его перед этим сломать.
Я смотрю на коробки с медицинским оборудованием. На перевязочные материалы. На капельницы.
– Ты хочешь, чтобы мы изменили свои лица, – выдыхаю