– Вот ведь вылупилась! А сама-то? Стара, как говно дракона. Польститься не на что, – процедила раздосадованная Хайди. Так звали эту переодетую путницу. Хотя имя, вернее код, который имелся у нее, как у любого гомункула, несколько отличался. Под ним узкие круги знали её, как Хекубу. Впрочем, в ЭРА не возбранялось использование псевдонимов.
Состроив мученическое выражение лица, Хайди основательно почесалась в районе ребер и подмышкой, грустно вздохнув. Ткань сильно стягивала ей грудь, наложенная в полдюжины слоев, и пропускала слишком мало воздуха, отчего становилось нестерпимо жарко. Более того, очень больно. Хотя к последнему квирам было не привыкать с детства, но, из-за провальной попытки замаскироваться и прочих сопутствующих неудобств, квирша пребывала ещё и в весьма скверном расположении духа.
– «Как братишка таскает эту гадость?» – думала она, разминая спину.
Куртка была ей ужасно мала, особенно в плечах, не говоря уже о рукавах, которые её тренированным рукам были впритык по ширине.
– «А штаны и вовсе катастрофа! Хорошо хоть не лопнули, когда я села».
Окинув взглядом бревно и проверив нечто за ним одной рукой, она чуть было не села по-старому, сомкнув колени. Выругавшись, даже по меркам сапожника весьма неплохо, Хайди подумала что нужно будет по окончанию дела снова отправиться на охоту. И в этот раз на что-нибудь редкое. Действительно вымирающее! Например, пустить кровь мраморной выверны. Чем плохо? Ведь такая шкура гораздо лучше подойдет для куртки и штанов, чем эта буйволиная мерзость.
Скорнячество было любимым делом Хайди. С детских лет она пристрастилась к этому, когда совсем маленькой пробиралась зимой через леса, поедая сырыми убитых кроликов, из чьих шкурок худо-бедно умудрилась сшить себе теплую одежду. Она не понимала нарастающих в среде прогрессистов настроений по защите редких видов и вообще всего этого перехода на магический синтез тканей. Неужели они не понимали, как это здорово ободрать кожу с убитой тобой добычи и скамстралить себе какую-нибудь шмотку?
Квирша опять откинулась назад, мечтательно зажмурилась и облизнула выразительные губы. Внешностью она напоминала имперских женщин: высоких, статных, крутобедрых, слегка надменный и дикий взгляд которых завораживал мужчин Материка испокон веков. Правда, не самая умелая маскировка едва ли позволяла сейчас оценить все достоинства её фигуры и лица, но что поделать? Пришлось перепланировать операцию ЭРА второпях и в последний момент. Такое не раз случалось и, если бы она и сетовала, то совсем немного. Хайди за долгие годы успела привыкнуть к непредсказуемости и перетряскам настолько, что даже находила в этом своеобразный шарм профессии.
С