Ученые вне формальных границ нейронауки, особенно физики, также постигли громадность «трудной проблемы сознания». Эдвард Виттен, всемирно известный авторитет, один из тех передовых математиков, которые пытаются увязать квантовую физику с релятивизмом через теорию струн, сказал: «Мне намного легче представить себе “большой взрыв”, чем представить, как можно понять сознание». Ясно, что этот нерешаемый вопрос стал чем-то вроде идеи фикс – бесконечными поисками самых выдающихся мыслителей из разных областей знания.
Как исследователи науки и разума, мы готовы изучать мир научными методами: с помощью снимков КТ, МРТ и всех других технических средств современной медицины. Однако некоторые ученые становятся жертвой идеи, что все должно определяться с помощью этих инструментов. А что, если мы используем не те методы, потому что не совсем понимаем, что ищем? Что, если более глубокое понимание человеческого сознания и его истоков приходит в форме не белой вороны, а черного лебедя – чего-то совершенно неизвестного и настолько невообразимого в нашей сегодняшней ментальности, что оно как бы и не существует, пока сам с ним не столкнешься?
Функциональная МРТ дала возможность конструктивно оценивать активность мозга. За последнее время ученые получили беспрецедентный доступ к происходящему в мозге, и в поразительных подробностях.
То, что испытал я, и что испытали миллионы других людей, прошедших через околосмертные переживания и другие духовно преобразующие переживания, – это черный лебедь, которого мы не знали, где искать. Мы не смогли опознать его с помощью спектрального анализа ЭЭГ, фМРТ или любого другого научного метода, но он спрятан на самом видном месте.
Некоторые современные научные теории, завоевывающие сферу исследований сознания, связаны с совершенно другим пониманием взаимоотношений ум-мозг. Они называют мозг редукционным клапаном, или фильтром, понижающим изначальное сознание до тонкой струйки – нашей весьма ограниченной человеческой