А потом её кто-то ткнул локтем в ребро, отчего она машинально ойкнула, и пришлось влиться в суть истории.
А история заключалась в том, что по Харадру поползли слухи о якобы выжившей наследнице магического и правящего рода Блэков.
– Я-то здесь причём? – равнодушно бросила Лекси. – Как-то не замечала за собой королевских наклонностей.
Элизабет, которую теперь почему-то требовалось величать как Адамайн, досадно поджала губы, как бы выказывая этим жестом всю абсурдность ситуации, но промолчала. Тогда Джордж Рид решил взять слово.
– Твоей настоящей матерью действительно является Аннамария Блэк, милая, – начал он, стараясь скрыть нарастающую в голосе тревогу. – Адамайн же приходится тебе тётей, а Кассандра – кузиной.
– Тогда кем мне приходишься ты? – с вызовом спросила Лекси, глядя в глаза Джорджа.
– Я твой отец, – выдержав тяжёлый взгляд дочери, ответил он. – И я останусь им до самого конца.
– Почему же ты бросил меня? Почему ушёл ещё до моего рождения?
Джордж выглядел разбито. По-иному и не скажешь. Устало потерев крупными ладонями лицо, он вздохнул и вновь перехватил её взгляд.
– Твоя мать…
– Не называй её так, – оборвала Лекси, и Адамайн совершенно эгоистично возликовала глубоко в душе.
– Хорошо, – Джордж смиренно кивнул. – Аннамария Блэк, – исправился он, спешно взглянув на дочь, – всегда являлась личностью, руки которой были запятнаны тёмной магией, хорошо скрываемой тёмной магией. Власть, уважение, богатства – всё это было добыто лишь магическим воздействием, и даже я являлся марионеткой в её игре.
Сердце Лекси ухнуло вниз. Джеймс, Зак и Эд замерли в ожидании продолжения.
– Она околдовала меня, – негромко говорил Джордж. – Потом родился твой брат.
– Брат? – хрипло переспросила Лекси, ничему уже не удивляясь.
Джордж лишь кивнул, нервно сжимая руки в кулаки.
– Что же заставило тебя бросить нас?
– Заклятье спало. И я ушёл, – на какое-то время повисла давящая тишина, а потом Джордж продолжил: – Джейсону тогда было достаточно лет, чтобы всё понять, но, полагаю, что Аннамария постаралась и на этот счёт. Джейсон может уже и не помнит о моём существовании. Это было незадолго до твоего рождения. Но о тебе я не знал до того момента, пока Адамайн и Кассандра не появились на пороге моего дома с тобой на руках.
– Почему же ты меня принял, если никогда не любил её?
Что-то изменилось в его взгляде, он стал тяжёлым и пропитанным безумной болью. Джордж долго всматривался в лицо Лекси, пытаясь уловить что-то незримое, эфемерное, но, не найдя отклика, склонил голову.
– Какой бы не была ваша мать, вы есть и остаётесь моими детьми.
– Как