Я чахну, словно лист гнилой.
* * *
ПОДРОСТОК
Когда тебе уже семнадцать,
А восемнадцати все нет,
Себя считаешь ты мужчиной,
Познавшим мудрости секрет.
Своими мерками ты судишь
Происходящее вокруг
И возбужденно принимаешь
Любой происходящий звук.
ПЕРЕД УХОДОМ ВВС
Ты утром на рассвете
Закрой за мною дверь.
И слез не лей, ведь в жизни
Не избежать потерь.
Пусть ничего не вышло,
Не наша в том вина.
Так выпьем «на дорожку»
Хорошего вина.
НУ И НУ
Какой нелепейший исход!
Какая смерть! Кто мог подумать,
Что, взяв примером в обиход
Ночной разврат, он смог удумать,
На голый торс змею сажать,
При этом выпив ящик водки!
И этим видом ублажать
Глаза смеющейся молодки.
Ну что ж, злой рок! Ты тут, как тут.
Ты косишь словно острой бритвой.
И человека не спасут
Не подношенья, ни молитвы.
Ты зорким, беспощадным оком
Всё узреваешь в мелочах.
И забавляясь, ненароком
Попавших в сеть, вгоняешь в страх.
* * *
ВОТ И ВСЕ
“Вот и все”, – сказал себе я
И уставился в окно.
Все пути теперь закрыты.
К черту, кончилось кино.
В том, что с нами приключилось,
Виновата только ты.
Но, пожалуйста, не думай,
Что сужу я с высоты.
Ничего менять не стану,
Без тебя так просто жить.
А возможность быть со мною,
Надо было заслужить.
ЕЩЁ ОДНА БАСНЯ
Сидел на дереве козёл,
Бездарным криком лес пугая.
И лес решил, что началась
Война зверино-мировая.
Козёл искал волка седого,
Что старожилом леса был,
Крича, что волк числа седьмого
В лесу нагадил и не смыл.
Назвав «позорною волчиной»,
Козёл, уже вошедший в раж,
Не мог заметить под кручиной,
Как подошел волчище наш.
И волк кричащий, матом редким
Раздел козлёнка донага.
С тех давних пор висят на ветке
Одни копыта, да рога.
– – -
Когда перед другим трясёшься,
Его лишь имя услыхав
И на деревьях не спасешься,
Тем паче, если ты не прав.
* * *
СКАЗОЧНЫЕ ПЕРИПЕТИИ
Мы в жаркую Африку летом пошли
И под баобабом мы негра нашли.
А рядышком страус махал за кустом
Своим драгоценным, пернатым хвостом.
И вдруг из-за дуба взлетает сундук,
В него “орудийным” ударил бамбук.
Сундук покачнулся и с неба упал,
На нем дед Хаттабыч с утра загорал.
Хаттабыч ругался, ногами грозил.
Все это он трижды подряд повторил.
Сундук приподнялся и в