История распорядилась таким образом, что колонизаторы пришли с Запада, а покоренными оказались народы Азиатского и Африканского континентов. Через экспансию западная цивилизация реализовала тот заряд предприимчивости, интереса к открытиям и необходимого поиска рынков и новых земель, который она содержала в себе. А уровень научно-технической оснащенности европейских стран, имея в виду не только армию и флот, но и знания, накопленные в области естественных наук, промышленного производства и сельского хозяйства, способствовал успеху западного наступления.
Впрочем, наряду с этим была и гуманитарная составляющая колониализма, которая заключалась в борьбе с рабством[109], прекращении межплеменных войн, эпидемий тропических болезней и, наконец, в просвещении населения колоний. Бремя этих обязанностей несли на себе администрация зависимых территорий и миссионеры. Но именно миссионеры, осуществлявшие евангелизацию новой паствы, открыли первые школы, в которых получили образование лидеры национально-освободительных движений Африки[110], и научили аборигенов пользоваться колесом и сеять зерновые культуры[111]. Объективно эти христианские посланцы метрополии особым способом укрепляли колониальное правление. Язычество сменялось христианством, а в миссионерских школах туземцы осваивали английский язык и узнавали о королеве как их покровительнице. Между народами зависимых территорий и управляющей державы создавалась своеобразная общность. После военных и разного рода предпринимателей и купцов миссионеры выступали как бы «третьей рукой» колониализма.
Небесный или духовный престол так или иначе поддерживал политическую власть, учрежденную в колониях и привнесенную, как и само христианство, из метрополии. Покидая блага цивилизации и отправляясь в заморские земли, каждый миссионер рисковал здесь быть сожженным на костре, съеденным племенами-людоедами или дикими животными и, наконец, погибнуть от тропических болезней. И такие жертвы были. В чем же заключался источник духовной стойкости миссионеров?
Можно считать, что таковыми были уже отмеченные черты английского характера и высокая степень религиозности британских граждан.
Жизнь английской семьи и общества, отраженная в художественной литературе XIX в., в частности в произведениях Чарльза Диккенса, также подтверждает значимость религиозно-этических факторов для формирования сознания и поведения британцев. В целом же пример Великобритании может служить иллюстрацией концепции Макса Вебера, изложенной им в работе «Протестантская этика» и заключающейся в том, что религия благодаря своей активной роли в социальных отношениях обрела характер автономного