– Плохо ловишь, Алексей! – локтем толкнул Пашка сидевшего рядом Пантелеева. – Эх ты!
Пашка еще не ходил в армию, молодой, работать не хотел, хитрил, все прятался. Степан не любил таких, себе на уме, людей.
– Ловить надо было! – сетовал Пашка.
Степан отмалчивался, но не выдержал:
– Что ты к нему пристал? Тебе нужно, ты и лови! Ты, Пашка, лучше скажи: когда будешь работать?
– …Когда-нибудь.
– А мне кажется, что никогда, – заключил Степан. – Мать у тебя большой человек, начальник торгового дома. Зачем тебе работать? А что тебе говорить: у тебя в одно ухо залетает, из другого вылетает.
Перекур закончился. Заработали ножницы. Сергей по прозвищу Мотыль рубил пластины на пилораму. Мотыль был свой человек: выпивал и работал. С Васиным Степан не мог найти общий язык. Васин человек был неплохой, но все один, чурался, не пил. Васин был опытный слесарь, через пять лет на пенсию.
Прежде чем варить полумуфту, Степан на всякий случай сходил в кузницу в надежде на опохмелку: кузнец иногда приносил на работу брагу. С выпивкой, однако, ничего не получилось.
При хорошем здоровье, добросовестном отношении к труду работы с полумуфтой было на два часа, не больше. Степан не торопился, думал до обеда с работой протянуть; медленно, очень медленно менял электрод – тянул резину. Временами Степан забывался, работал как во сне. Стучало в висках. Мучила жажда. Степан держался, работал: важно было начать, распечатать смену, а там легче будет.
– Перекур! – закричал Корнилов, водитель автопогрузчика.
Наконец-то! Степан откинул щиток. 15 минут десятого.
– Иди сюда! – махал Корнилов рукой, звал в курилку.
Корнилов уже был в годах. Деятельная натура: помимо своей основной работы водителя, Алексей помогал слесарям, что называется, подрабатывал. Собрав приличную аудиторию, Алексей в который раз принимался доказывать, что надо в первую очередь поднимать сельское хозяйство, в противном случае улучшения в экономике не будет.
Степан не знал, куда деваться от политики: дома по телевизору политика, на работе-политика. Надоело. Зачем надо было переходить на рыночные отношения? Степан был против рынка. За ценами не угнаться. Кому нужен такой рынок?!. Ни поесть, ни выпить… Зарплата – только на жратву. В городе официально было зарегистрировано пять безработных. Устроиться на работу теперь было не просто. Жизнь настала, даже работать не хотелось. Степан последним вышел из курилки.
В пять минут двенадцатого полумуфта была готова, оставшееся время до обеда, до 12 часов, Степан просидел. В буфет Степан не пошел, пролежал весь обед на скамейке за разметочным столом. Слышно было, как мужики в кузнице резались в карты, спорили. Играли на деньги. Ставки были небольшие. Раз Степан, соблазнившись, тоже сел играть – проиграл, больше не играл. После обеда была резка. Был листовой металл 20 миллиметров. Степан все никак не мог унять дрожь в руках, рез получался неровным. Потом опять была сварка. Голова уже не болела. Степан