– Я знаю, знаю!
– Они и у тебя были?
– Разумеется, были. Идём ко мне.
– Да, Петрик, идём.
– Сказали, если я хочу, чтобы с тобой и с твоими ничего не случилось, я должен что-нибудь предпринять. Им нужен этот старый чёрт!
– Пойдём, спросим у Коркиных крошек, собираются ли они мстить. Это реально: не отправься я за амулетом – Кохи был бы здоров.
– Опомнись, Миче. Кохи был бы в тюрьме, как самый главный заговорщик. Он же собирался взять вину на себя. Миче, дети Корков мстить не будут.
– Но…
– Хочешь – побежим спросим. Хочешь?
– Да.
И, сменив курс, мы галопом помчались к госпиталю.
– Петрик, – сказал я у ворот, в которые не стоило и соваться по причине ночи, – можно, конечно, перелезть через ограду, но ты уж как-нибудь сам. Не могу я видеть Кохи таким.
– Миче, – призвал Чудила, – не чуди.
И мы полезли через ограду со стороны кустов и речки Дики. По – моему, до нас тут кто-то лазил. Понаставили досок, чтобы легче было карабкаться, помяли кусты, протоптали тропинку… Чудила быстро и уверенно привёл меня к этому лазу. А потом, также здорово, нашёл нужный корпус.
Ах да! Я вспомнил: Мадина! Чудила лазает к ней. Но я ничего не сказал, даже когда прокричав из-за скамейки ночной птицей, Петрик спрятался и стал ждать, затаив дыхание.
Из двери выскочила тонкая фигурка, закутанная в шаль. У Чудилы по лицу разлилось блаженство и глупая, счастливая улыбка. Он поднялся из-за скамьи, я тоже… И Мадина сналёту, мимо Петрика, бросилась мне на шею и даже расцеловала, хоть я и уворачивался. Я сразу понял: она мстить точно не будет.
– О, Миче! – тихонько, с радостным подвыванием, голосила Мадина. – О, спасибо, спасибо!
– Да тебе-то что я сделал? – в отчаянии пропищал я, пытаясь удержать её на расстоянии: меня очень огорчил разочарованный вид Чудилы.
– За выхухоль! Спасибо! – не могла остановиться Мадина. – Ты оставил нам выхухоль…
– Чикикуку, – поправил я.
– Да, Чикикуку! Она спасла Кохи!
– В смысле? Совсем спасла?
– Совсем-совсем, – Мадина пыталась рыдать и смеяться одновременно. Теперь она повисла на Петрике, чему он был очень рад. Правда, повисела она на нём недолго, вспомнила о тайне, окружающей их любовь. Девушка говорила:
– Кохи совсем чуть не умер. И вдруг просто ни с того ни с сего пошёл на поправку. Все доктора удивлялись, все приходили смотреть. Чикикука всё вокруг увивалась – и Кохи стал выздоравливать! Честное слово! Очень быстро! Никто такого не ждал и не думал. О, Миче! Будь счастлив, Миче, да благословит Эя твою семью!
– Это понадобится, – пробормотал я. – Только я тут ни при чём. Это всё Чикикука.
Петрик и Мадина бросали друг на друга такие взгляды, что я сказал:
– Ну, я пойду, подожду там. Догоняй.
Я ждал не очень долго, но меня всего трясло от переживаний. Наконец явился