– За что же вы извиняетесь эрл? – спросил он, но Маер не ответил; он вышел из комнаты, дубовая дверь за ним подалась назад, но черный солдатский сапог не дал ей закрыться. В проеме двери показался край кольчуги, одного из телохранителей эрла.
– А вот это все очень плохо, – заметил Эламир.– Я ничего не понял, что он там говорил, но мне все это не понравилось.
– Зачем он так плохо говорил про Лемана? – задумчиво произнесла Эльза, разглядывая тень от солдатского шлема, упавшую на пол. – Жалко, что он сам ушел: я хотела его прогнать. А я, глупая, его еще на ужин звала…
– Надо попробовать закрыть дверь, – прошептала Акха. – Я вытащу из камина кочергу, и обожгу этому солдату ногу. Он дернется, навалимся вместе на дверь, и задернем засов.
– Не выйдет, – предупредил Эламир. – Дверь держат двое.
– Зачем держат? – не поняла Эльза. – Они ведь сейчас просто уйдут и все, да?
– Эльза, отойди от двери, – приказным тоном произнес Эламир. Девочка хотела возразить, но в его взгляде было что-то такое, что заставило подчиниться. – Иди дальше, к окну. Акха, Мия, встаньте за моей спиной. Акрон, ты с братом, тоже, спрячьтесь вон там, за шкафом…
Оставив избранных, Маер прошел мимо пятерых своих телохранителей, и скоро оказался возле лестницы с широкими ступенями, где дожидались еще трое серебряных. Его походка вновь обрела твердость, но взгляд оставался мутным, растерянным, выражение лица выдавало внутреннюю борьбу. Подойдя, к одному из своих людей – высокому, крепкому хотя, и не молодому воину по имени Шеран, он остановился.
– Постарайся, чтобы они не кричали, – сказал эрл. – Сам знаешь, какие у них сейчас голоса. Сначала девчонок, потом мальчишек… И не входите по оному, лучше все вместе…
– Не волнуйтесь эрл, сделаем все быстро,– сказал Шеран, дал знак двум другим, чтоб следовали за ним, но Маер придержал его.
– Я не буду вас ждать. Мы спустимся по веревке с северной башни, и уйдем, а вы идите к южной…
– Я все помню эрл Маер. – Он снова дернулся, но хозяин все еще держал за предплечье. Лицо Маера вдруг скривилось, будто его заставляли съесть что-то противное: горькое и с неприятным запахом.
– Только пусть не кричат…
– Хорошо.
– Не делай им больно. Так вот, чтоб рас, и все. Сначала… Сначала, наверное, все-таки девчонок, да?
– Конечно.
– Все правильно… Ты все помнишь… А кого вы убьете первой? – спросил он задумчиво.
Шеран вопросительно посмотрел в ответ. На разговоры времени у них совсем не было. И разговоры эти были какими-то странными.
– Первой убью арпийку, ту, которая с косой, – с ноткой недовольства ответил он.
– Арпийку, значит. Может быть, да. Она такая молчаливая, знаешь…
– Мне не нужно этого знать эрл.
– Да-да… Там есть Эльза… славная такая Эльза. Может быть, не стоит ее… Просто