На следующей же паре было не до сна, потому что было гражданское право. Жизненным кредо препода было: «Невзлюби ближнего своего, как самого себя». Этакий Каннибал-Лектор. Когда он приходил, хотелось скомандовать: «Встать, страшный суд идёт!» Он предпочитал говорить с нами методом научного втыка, презрительно отзываясь о наших познаниях, умственных способностях и карьерных перспективах на территории «нашей постродины» (имея в виду пост-СССР). На первой паре он нам заявил: «Я пацифист, автоматов не дождётесь, достойнейшие». Свободного волеизлияния на парах не поддерживал: «У вас есть свобода слова, но на моих лекциях она отменяется». Однако перлы выдавать он обожал:
«Как раньше было – люди умели отвечать за базар. Сказал – и голову положил. Сказал в тему – голова осталась. Сказал не в тему – осталась лежать».
«Повторение – неизбежная часть учебного процесса в этой аудитории, так же как и повторение вами звука «ха». Вы его никогда не произносите один, а всегда говорите «ха-ха».
«Немного убавьте звук, там, на задней парте. Ну, я же не «Голос Америки», чтобы меня глушить. Да и времена уже не те».
«Внимание, рассказываю байку. Так, привлечь внимание мне удалось. В следующий раз буду говорить: «Я вспомнил анекдот». В конце лекции спросят: «А где же анекдот?» – «Я же сказал, что вспомнил!» Вот, вы уже смеётесь».
«Для богомолов главное – вовремя отскочить».
«Я вам скажу открытым текстом, достойнейший, – я не дипломат, я юрист, – у меня плохое зрение, но вас я запомню».
«В военное время значение синуса может достигать четырёх».
«Залог – это получение удовлетворения. Ну, у юристов совсем особый язык. Гражданский процесс – это самая сексуальная вещь. Есть возбуждение дела, исследование, и всё завершается каким-то актом».
Тут мне на ум пришёл бес прецедентный – для юристов и традиционалистов.
Ещё нас очень порадовал термин «непередаваемое право». Мы его истрактовали как непредставимое, невыразимое – прям слов нет.
Если подумать, наверно, в профессии дипломата меня больше всего привлекало умение добиваться своего словами и поведением. Манипуляции, грубо говоря. Только оказалось, что этому не учат.
Дипломатом в обыденном понимании могут назвать и того, кто умеет договариваться, разрешать чужие конфликты и уходить сам от них, но и этакого уклониста, кто, смолчав, избегает неприятностей и лишних объяснений.
Сейчас от дипломата, помимо вежливости и этикета, требуется что? Осведомлённость и умение составлять справки. Дело хорошее, но быть в курсе событий – это само собой разумеется, это не вопрос образования. А также анализировать сведения, новости и документы. А этому нас тоже не учили. А этого-то мне и не хватает.
Я, к тому же, не умею вести светскую беседу и тем более